Читать «Траектория чуда» онлайн - страница 184

— Слышь, Феоктистыч, — прервал его тактико-оперативные излияния я, — не крутоват ли операсьон получился? Может, пока не поздно, написать заяву ментам, а?

Гоха посмотрел на меня с добрым сочувствием:

— Не знал я, что ты так плохо относишься к своим домашним, — усмехнулся он. — Хочешь завалить дело, поручи его ЭмВэДэ. Теперешние менты только крышевать хорошо умеют, сам знаешь.

Я знал. Менты не раз предлагали нам с Гохой стать нашим «зонтиком», в случае отказа недвусмысленно грозя неприятностями. Пришлось прибегать к помощи бывших Гохиных коллег, которые с тех пор и взяли нас под свое крыло.

— А насчет нашего плана, — продолжил Гоха, — то ты не сомневайся, Глеб. Во-первых, чем авантюрнее и наглее, тем действеннее, потому как неожиданно для противника. А во-вторых… И не таких сусликов выливали!

При упоминании старого детского анекдота я невольно рассмеялся. Да, в словах Гохи была та самая бронебойно-безапелляционной самоуверенность, которая берет города. Я постарался выгнать из головы все сомнения и план был утвержден. Теперь Гоже надо было срочно лететь за семьей на дачу, так как Гохиной жене Кате завтра к десяти утра ей кровь из носу надо было на службу.

Рванули по МКАД к Ярославке. Завезти меня домой Гохе было практически по пути, но на подъезде к Ленинградке я подумал, что надо бы ехать не домой, где одному находиться все равно была тоска смертная, а к тетке Эльмире. Надо бы в конце концов выяснить, почему не отвечает ее телефон, что с ней и где она, а то самые черные мысли на этот счет уже просто неотступно преследовали меня. Везти меня в Зюзино я Гохе не позволил, хотя он и предлагал. Договорились, что Феоктистыч заезжает за мной завтра к одиннадцати, и он высадил меня у бровки, чуть не доезжая съезда на Ленинградку. Не успел я поднять руку, как меня подхватил улыбчивый парень на Москвиче, и через полчаса я был у теткиного подъезда.

Слабая надежда, что у тетки просто не работает телефон, сразу же испарилась, — дверь тоже никто не открывал. Я позвонил соседям, но — лето, в трех квартирах из оставшихся на лестничной площадке пяти никого не было. В четвертой дверь открыли, но появившаяся на пороге девица младшего детородного возраста с пирсингом на нижней губе, разумеется, была не в курсе. И только из-за двери пятой по счету квартиры старушечий голос прошамкал, что Эльмиру Александровну то ли позавчера, то ли третьего дня увезли на скорой. Больше ничего — куда увезли соседку, что с ней было, старуха за дверью не знала. Сказала только, что когда тетку увозили, была рядом с нею ее подруга, у нее, мол, и спрашивать надо, она, верно, все знает. Сколько бы ни была скудной эта информация, меня она немного успокоила, ведь и в последнем телефонном разговоре тетка говорила, что помогает ей какая-то ее подруга, и в случае чего она же и присмотрит. На всякий случай я спросил, что за подруга, кто такая, где живет, но этого старуха-соседка тоже не знала, только обмолвилась, что молодая подруга-то, и неместная. Молодая? Странно. Хотя, кто знает, что такое в понятии бабки, которой, судя по голосу, могло быть и восемьдесят, и девяносто, значит «молодая». Такой и пятидесятилетние — пацанки, а я, верно, и вовсе молокосос. И, хотя, собственно, ничего конкретного я так и не выяснил, на душе слегка полегчало. Хоть и в больнице тетка, но есть рядом с ней сердобольный человек, можно надеяться, что не бросит. И еще убедил в том я себя, что если бы случилось самое плохое, меня бы уже давно нашли, хотя бы подруга эта самая, ведь в теткиной записной книжке все мои телефоны были записаны на первой странице. Ладно, завтра вот решу главный вопрос, и займусь любимой теткой, найду, где лежит, разберусь сам, что нужно. А сейчас — домой, надо выспаться, завтра — трудный день. Еще один трудный день…