Читать «Греческая колонизация Северного Причерноморья» онлайн - страница 17

Эти находки привозных предметов, пока еще немногочисленные, позволяют все же говорить о концентрации их в устьях больших рек и о продвижении их от морского побережья в глубь страны по этим рекам, вплоть до лесостепной зоны. Из всех районов скопления импортных предметов наиболее ярко выступает район Бугско-Днепровского лимана и прилегающие к нему местности от устья Днестра до Нижнего Днепра. В этом районе мы видели возникновение первых сношений с югом еще в самом начале II тысячелетия, здесь же в рассматриваемое нами время продолжают встречаться пути сношений как с юго-западом, так и с юго-востоком. Несомненно, что именно в этом районе, при общем для всего северного Причерноморья росте меновых и торговых связей, в начале I тысячелетия до х. э. формируется очаг наиболее интенсивных сношений с побережьями Черного моря от Малой Азии и Фракии до Крыма и Кавказа.

Гораздо меньшее значение, по всей видимости, имел район позднейшего Боспорского царства, где мы не видим признаков существования догреческого культурного центра. В частности, Таманский полуостров, в рассматриваемое время представлявший собой еще группу изолированных лиманами и протоками Кубани островов, пока дал лишь незначительный археологический материал II тысячелетия до х. э. и последующего предскифского периода, позволяющий характеризовать его как отсталый, сравнительно с Закубаньем, бедный район.

Таким образом, археологические факты приводят нас в отношении оценки относительного значения двух районов северного Причерноморья к выводам, прямо противоположным взглядам М. И. Ростовцева, видевшего в районе Боспора древний узел путей и культурный центр киммерийского государства, связанный торговлей с Закавказьем и гораздо более значительный, чем район Днепро-Бугcкого лимана.

V. События VII века в истории причерноморских племен

Процессы исторического развития населения северного Причернохморья, о которых мы говорили выше, в VII в. до х. э. приводят к резкому историческому перелому. Племена, находившиеся на средней ступени варварства, почти на всем пространстве степей, от Дуная и до Волги, от лесостепи Харьковщины и до Крыма и предгорий Кавказа, переходят на высшую ступень варварства. Складывается «скифская» стадия в истории местного населения. Почти в это же самое время тот же процесс перехода с различными локальными отклонениями совершается и в восточных степях от Заволжья до Алтая, Монголии и Ордоса, на юге до степей Средней Азии и Закавказья, на западе — вплоть до Венгрии. Местный для всей территории степей в целом, этот процесс приводит к значительному росту подвижности племен в связи с ростом стад, поисками пастбищ и широким использованием коня как средства передвижения. В результате возникают передвижения племен и резко усиливаются столкновения и войны между ними, имеющие целью борьбу за пастбища, захват стад и ограбление соседей. Борьба эта не ограничивается лишь внутренними столкновениями между степными племенами. На границах степей они сталкиваются с мирными и оседлыми племенами и нападают с целью грабежа также и на них. Все эти войны и грабежи, в свою очередь, усиливают и ускоряют процессы имущественной и социальной дифференциации, первоначально обусловленные внутренним развитием степных племен. В особенности следует отметить, что с развитием военных столкновений постоянным явлением становится обращение в рабство захваченных пленных, а использование рабского труда в свою очередь еще расширяет возможности накопления богатств, в том числе и стад, в руках племенной знати и племенных вождей. Все больше усиливаются имущественные различия между этой знатью и основной массой скотоводов-общинников. В VII в., таким образом формируется то скифское общество, блестящую характеристику которого на несколько продвинувшемся этапе двумя веками позже дал в IV книге своих «Историй» Геродот.