Читать «Начало летоисчисления» онлайн - страница 6

"Наверно болезнь поражает только слабых, – подумал Ясу, – а к тому, кто крепок и здоров, не пристает. Не случайно, кроме Пира, пострадали подросток и женщина".

Решили выселить из пещеры одного Пира. Племя не могло лишиться сразу троих. Даже и одного Пира жаль было терять. Он хороший охотник, а самое главное, – искусный тесальщик камня. Лучшие топоры и наконечники для стрел изготовлены им. У него поразительно гибкие и чуткие пальцы и наметанный глаз: он будто насквозь видит неприметные, скрытые трещины, по которым проще всего расщепить камень на пригодные для обработки осколки.

Возможно, у Ми и Эда болезнь пройдет. Знахарка Эг и У будут врачевать их.

Пиру отделили запас пищи и отдали шкуру добытого им оленя. Топор и стрелы он изготовит. В последние дни охота была удачливой, на долю Пира пришлось немало – запасов должно хватить дня на три-четыре. Потом он будет заботиться о себе сам.

Пир в последний раз глядел на соплеменников, вышедших проститься с ним, и на своего оленя.

– Признайся, что там ничего нет. Скажи, что не видишь никакого оленя, – шепотом посоветовал Пиру его лучший друг Пум.

– Но я вижу. Он есть. Может, и ты скоро увидишь.

Пум испуганно отшатнулся от помешанного.

Никто не произносил напутственных слов – и так все было ясно. Тяжелый ком прокатился по горлу Пира. Ему хотелось еще долго-долго смотреть на людей, но времени у него не было: потрескивающая головня в его руке торопила его.

В устье того самого притока Большой реки, где два дня назад Пир и До загнали оленя, была небольшая пещера. В ней и решил поселиться Пир. Нужно было добежать туда прежде, чем погаснет головня.

Удивительно было, почему раньше они не замечали их: на своде и боковых стенках грота рисунки были хорошо видны. Накрутив бересты на палки, соорудили самодельные факелы. В их свете озарились самые дальние углы пещеры. Всюду, где только нашлось место, в известняке был высечен один и тот же контур – бегущий олень. Кой-где слои известняка выкрошились от времени, рисунок был неполным, незаконченным. Но тогда недостающая часть прослеживалась контурно по сохранившимся вразброс линиям. Известняк был древним, окристаллизовался, стал почти мраморным. Можно было удивляться, сколько труда затрачено кем-то в этом заброшенном посреди пустынных ущелий гроте. Местами сохранилась черная и оранжевая краска, вмазанная в продолбленные линии.

Не разобрать было только, что изображено на дальней, самой просторной и ровной стене напротив входа. В беспорядке были разбросаны отдельные куски рисунка: оленья голова, круп, ноги – и все перечеркнуто. Как будто древний художник делал эскизы будущей картины, остался недоволен и хотел вымарать свою работу.

Дымная чернь от бересты тянулась кверху, оседая на своде пещеры. Погасили факелы, подложили в костер сушняка. От костра меньше было копоти, и дым уносился из грота, чуть-чуть только закапчивался пласт породы над входом. Пламя сильно колебалось, и фигуры оленей, черные точки их глаз выявлялись из мрака, словно живые.