Читать «Скворец №17 (рассказы)» онлайн - страница 13

— Ну, давайте, братва, выгребайтесь отсюда, обед уже стынет, — сказал Григорий Александрович, и было в его голосе что-то такое, что предвещало вспышку, и это ребята хорошо уловили и стали выгребаться из кабинета, задерживаясь в прихожей, чтобы погладить серебристые палки с резиновыми рукоятками и легкие лыжи солдата Олега Семеновича. Однако ребята в прихожей, и среди них пятилетняя Иринка из малышовой группы, не совсем правильно поняли движение и стали настойчиво лезть в кабинет.

— А ну — геть! — крикнул Григорий Александрович, сделав страшные глаза, и поднял графин над головой.

Конечно, он шутил и никого не собирался бить графином, но все же, гогоча и опрокидывая друг друга, ребята кинулись из кабинета. Поднялся веселый шквал, и этим шквалом вынесло всех не только из кабинета и прихожей, но и выдуло из-под окон, а вот Иринку непонятным образом отбросило за шкаф, в тесный угол, заставленный транспарантами, флагами и барабанами. И так стремительно было бегство, что Иринка не успела собраться с духом, чтобы со всеми побежать на обед, а когда пришла в себя, было уже поздно — в кабинете уже никого не оставалось, кроме Григория Александровича и солдата Олега Семеновича. Что же ей было делать? Выйти из угла и оказаться перед взрослыми — значит, навести на подозрение, что она специально пряталась там, чтобы шпионить. Тогда она решила, что лучше остаться в углу, затаиться мышкой и уже без опаски рассмотреть солдата Олега Семеновича, а заодно послушать, о чем станут говорить взрослые.

Однако, оставшись наедине, взрослые почему-то ни о чем не стали говорить, а подозрительно запыхтели. Григорий Александрович мычал и бормотал какие-то непонятные слова.

— Ну и даешь! Без разведки прямо в бой? Эх, молодо-зелено! Сразу набок — вон чего захотел! Ну, шалишь, мальчик, шалишь! Уф!

И вдруг замолчал, продолжая пыхтеть. Иринка не видела взрослых из-за бархатного знамени, и ей показалось странным, что за все то время, что Григорий Александрович кряхтел, произнося разные слова, солдат Олег Семенович не произнес ни слова.

Иринке вдруг стало страшно за директора. Она шевельнулась и нечаянно грохнула барабаном и затихла, прислушиваясь. Осмелев, отодвинула бархатный краешек и увидела, что Григорий Александрович жив, что он и солдат сидят и ломают друг другу руки, жмут изо всей силы, кто кого пережмет и придавит руку к столу.

Иринка сразу успокоилась и прислонилась к транспаранту. Транспарант отклонился и произвел грохот, и грохот этот продолжался до тех пор, пока она приставляла транспарант на старое место. Взрослые замерли в схватке и, наверно, совсем не слышали шума. Тогда она совсем осмелела и высунула голову из-под знамени, чтобы получше рассмотреть, чья же рука ближе прижата к столу, как вдруг Григорий Александрович выскочил из-за стола и хлопнул солдата по плечу. Причем нос его побелел — это Иринка заметила.

— Молодец, ну! Да ты, брат, гири, наверно, таскаешь по утрам? Не рука — станок! Мне ещё никто так долго не сопротивлялся, а ты выдержал целых пятнадцать минут. Терпел и молчал. И не сдавался. Уф!