Читать «Драконьи грезы разужного цвета» онлайн - страница 17

— Юный? Неопытный? А ты у нас, значит, старый и умудренный опытом? Думаешь, я не знаю, что ты его всего на год старше?

— Откуда ты… — пораженно выдохнул шут. О его настоящем возрасте не знал даже король. Ну юный, ну, нахальный, ну, шут, кому интересно, сколько ему там лет на самом деле?

— Я очень давно, ты сам сказал, живу в этом городе, Шельм, — серьезно глядя в бирюзовые глаза, отозвался лекарь, и высвободил рукав из хватки его пальцев. Развернулся к двери и добавил: — И в этом путешествии вы с Боровком оба будете слушаться меня. Беспрекословно. Ясно?

— Ясно, — тяжело вздохнул шут, но все же добавил: — Ты все же с ним поаккуратней. Единственный наследник, как никак.

— Разберемся, — буркнул Ставрас и вышел.

Да, плюмаж с пухом, перьями, самоцветами и золотой уздечкой принц потерял, еще даже не выехав со двора Драконьей Аптеки, хоть и орал так, словно его тут режут живьем. Шельм ему сочувствовал. Искренне. Хотя и знал, что королевич порой может быть изрядным гадом. Но Ставрас, злой, как не вовремя разбуженный дракон, и совершенно не стесняющийся в выражениях, оторвался на бедном Воровеке так, что под конец обличительной речи, тот, по глазам было видно, готов был разреветься в голос и сбежать во дворец, навсегда забыв об идее похода за Радужным Драконом, как о страшном сне. Но, все же, насупившись, с третьей попытки взгромоздился в обычное, без пуха, самоцветов и тем более золота, седло, и сказал, что так и быть поедет, как последний босяк. Шельм мысленно похвалил его. Может, и избалованный, но упертый. Глядишь, и вырастет из него что-то путное, особенно, если перевоспитывать его продолжит именно Ставрас.

— Ну, и чего ты встал, — бросил лекарь из седла, протягивая все еще стоящему на земле шуту руку. Тот растерянно хлопнул ресницами. Лекарь усмехнулся. Склонился над ним и прошептал, так, чтобы Воровек, пыхтящий неподалеку, не услышал: — Мы же договорились, что ты едешь со мной.

— А что на двойную ношу скажет твой конь? — осведомился шут неприязненно.

— Не волнуйся… милый, — промурлыкал Ставрас. — Шелест и тройную, даже если третьим будет наш с тобой Боровок, унесет. — И легко подхватив его, усадил не сзади, а перед собой. Шельм замер. Но Ставрас по-свойски притиснул его к своей груди, положив руку на живот, который мальчишка непроизвольно попытался в себя втянуть, и рассмеялся ему на ухо: — Не дергайся. Как бы тебе не хотелось обратного, Шельм Ландышфуки, мальчиками я все же не интересуюсь.

— Не очень-то и хотелось, — нахально вскинулся шут, мазнув приятно пахнувшими волосами по щеке лекаря, тот зажмурился.

— Вот и прекрасно, милый, — мурлыкнул тот, но их прервал, как всегда, беспардонный королевич.

— Вы там что, еще не намиловались, а? Мы едем или нет?

— Едем, едем, — хищно оскалился лекарь и добавил чуть тише, так, чтобы услышал лишь Шельм: — Добро пожаловать в персональный ад, Боровченок.

4.

Веровек Палтусович слишком поздно понял, что попал.

В плохом, нет, в самом плохом смысле последнего слова. Причем, по личному мнению королевича, которое у него сложилось на удивление быстро, даже если бы он попал на деньги, задолжав какому-нибудь прощелыге полказны любимого папеньки, было бы не так ужасно. А вот попасть на Драконьего Лекаря оказалось в сто крат страшней. Не помогали, ни угрозы: от них пришлось отказаться почти сразу, еще до того, как они выехали из Северных Врат Драконьей столицы Драконьей Страны. Потому что при одном взгляде на вторую лошадь, по самое не балуйся навьюченную, по мнению королевича, только самым необходимым, Ригулти сначала выматерился так, что уши в трубочку свернулись не то, что у Воровека, даже у Шельма. Потом долго, пристально, смотрел в глаза наследника, от чего у бедняжки Веровека по спине поползли струйки пота, а все опухшее от невоздержанности в чревоугодии лицо пошло красными пятнами. А затем суровый лекарь зычно и как-то по-особенному свистнул. Лошадь встала на дыбы, сбросив все вьюки на мостовую, и умчалась в сторону Радужного Дворца. Веровеку ничего не оставалось, как тоскливо смотреть ей вслед.