Читать «Люди молчаливого подвига» онлайн - страница 8

Ускоренным курсом проходил Петер Кюзис науку классовой ненависти. Ему самому едва удалось ускакать в лес. Спаслись и некоторые дружинники-милиционеры. Они стали партизанами, или, как их называли в Латвии, «лесными братьями». Действовали отряды под руководством социал-демократов.

В заснеженном суровом лесу пришлось пройти Петеру Кюзису курс стойкости, выносливости, выдержки. Рано вдохнул он горький запах партизанского костра, узнал холод и голод. После очередного налета на помещичью усадьбу или жандармский участок зарывались в снег, путали следы, ночевали в сенных сараях, в баньке лесного хутора. «Лесные братья»… Да, партизанская жизнь в лесу учила братству, взаимной выручке… Петер Кюзис твердо усвоил, что партизан, разведчик может побеждать лишь при широкой народной поддержке, при помощи братьев по классу. На стороне революции стояла передовая часть народа: рабочие Риги, бедняки и середняки. Но у революции было и множество врагов, были предатели, шпики, провокаторы.

Зимой в лесу без помощи извне на подножном корму не проживешь. Значит, надо искать верных помощников, вверять свою жизнь в чужие руки. А для этого необходимо научиться разбираться в людях, в человеческой природе, психологии. Предают не только из классовой ненависти, есть и такие понятия, как «страх» и «корысть». Вот и разбирайся, пятнадцатилетний партизан, кто друг, а кто враг, кто храбр, а кто трусоват, кто честен, а кто может предать тебя в трудную минуту. Верный компас тут — классовое чутье. И этот компас вручили Петеру умные и многоопытные наставники, члены той партии, с которой он с ранних лет навсегда связал свою жизнь.

Отряд «лесных братьев» нес потери, испытывал жестокие страдания от мороза-костолома. Решили пробраться домой, укрыться под родной крышей. По слухам, уланы-каратели ротмистра Незнамова, чинившие зверскую расправу в хижинах, попритихли, пьют и гуляют, празднуя победу.

Семье старого батрака Яна Кюзиса повезло — до него и до его дома еще не добрались каратели. Но старика одолевали тяжелые думы о сыновьях. Что с Яном, скрывающимся в Риге, в глубоком подполье? Что с Петером в лесу в этот трескучий мороз? Хорошо хоть, что мать держится стойко, не бьется в истерике, не опускает руки. В доме Кюзисов не должно быть слез.

Поздним вечером за оконцем, освещенным изнутри огоньком лучины, заскрипел снег, кто-то тихо постучал в дверь.

Старый Ян переглянулся с женой. Та медленно поднялась со скамейки, прижала руки к груди и прошептала еле слышно:

— Это Петерис!

Сердце матери не ошиблось. Вместе с облаком пара в натопленную избу вошел Петер. Он повзрослел, вытянулся, суровое лицо почернело. За плечом — винтовка. Молча обнял он мать и отца. Только теперь дала мать волю слезам. Сестры — Паулина и Кристина — прятали за улыбками слезы.

…Драгуны ворвались в полночь. Их явно подослал предатель — выследил, донес. Солдаты — от них разило перегаром — перерыли весь дом в поисках оружия, но винтовку с патронами не нашли: Петер надежно упрятал трехлинейку в печь.