Читать «Тайный голос» онлайн - страница 54

— Но основополагающее.

— И все-таки будь он хоть трижды орел, жеребец и кролик одновременно, тебе этого мало. Твой мужчина должен быть умнее тебя. Иначе ты можешь с ним заскучать.

— Но мне так надежно с ним. Я чувствую себя защищенной.

— Я буду молиться, чтобы у вас все сложилось. Ты рождена для счастья.

— Спасибо, Лиза. Ты очень добра ко мне.

Подруги расцеловались. Лиза допила кофе.

— Пора возвращаться. Молли хорошая девочка, но совершенно считать не умеет, а Фрэнк работает на улице. Кстати, я собираюсь навестить твой сад в следующие выходные.

— Приходи, я к тому времени уже вернусь из Нью-Йорка. Со щитом или на щите.

— Я не пойму, при чем тут щиты?

— Ну, так говорили спартанские женщины своим сыновьям, провожая их на войну. На щите приносили геройски погибших солдат, а со щитом возвращались живые.

— То есть победа или геройская смерть? Ты собираешься или женить его на себе или затрахать до смерти? А может, он тебя? Только не дави на него своей эрудицией, а то эти бывшие вояки все превратно понимают. Обидно будет, если вы поссоритесь из-за ерунды.

Лиза и Энн вышли из подсобной комнаты, где они пили кофе с бисквитами. Лиза даже подсобку превратила в уютный будуар в версальском стиле. Энн давно уговаривала Лизу открыть в магазине маленькое кафе, но Лиза боялась санитарной инспекции. Все-таки в магазине торговали удобрениями. Еще кто-то из посетителей заболеет диареей, доказывай потом в суде, что клиент просто сожрал немытую сливу из супермаркета, а не проглотил цветочную пыльцу, слетевшую ему в кофейную чашку.

Подъезжая к дому, Энн гадала, что сейчас делает Улисс. Она почему-то боялась заходить к нему. А вдруг он передумал ехать и сейчас ей это скажет. Да ладно, какой мужик откажется переспать с понравившейся ему красоткой? То, что она сейчас красотка, Энн знала. От волнения из-за неожиданной шпионки, Энн сразу похудела. Она всегда худела от переживаний. Но эта худоба ее только красила. Лицо становилось более одухотворенным, глаза загорались безумным блеском. И этот взгляд делал ее неотразимой для мужчин. Смешно, конечно, но самые яркие свои романы она переживала после каких-то больших неприятностей. Как только она выходила откуда-нибудь взбешенная или заплаканная, так в нее обязательно кто-то влюблялся. И она, ослабленная переживаниями, попадалась на эту неожиданную приманку чужой влюбленности. Неужели и этот роман всего лишь бегство от очередного житейского разочарования? Нет, лучше об этом не думать. И Энн развернула машину и поехала в Пентагон-сити-молл. Это был ее второй любимый торговый центр после «Тайсена». Надо же ей что-то прикупить к нью-йоркскому вояжу.

Улисс все утро ждал Энн. Он все никак не мог поверить, что они проведут в Нью-Йорке несколько дней. Он был уверен, что наутро Энн передумает. Может, уже передумала и поэтому прячется от него, не зная, как сказать правду. Ох уж эти интеллектуалки, творческие личности. Никогда не скажут — да или нет, а будут крутить, юлить и заикаться.

Наконец Улисс не выдержал. В конце концов, он мужчина и надо брать все в свои руки. Он дошел до дома и постучал в дверь. Подождав для приличия несколько секунд, вошел в холл. Никого не было. Улисс прошел на кухню. Кофеварка мигала красным огоньком. Улисс выключил ее и огляделся. В раковине стояла чашка и тарелка со следами кукурузных хлопьев. Кофеварку Энн всегда забывает выключать, он это уже замечал. А где Модеста? Рыдает в кладовке? Улисс решил подняться в кабине. Там тоже никого не было. Компьютер был выключен, следовательно, в кабинет утром никто не входил. Обычно Энн включала компьютер, как только вставала, и он ложился спать вместе с хозяйкой. Даже если она не работала, то все равно не выключала свой станок до поздней ночи. Улисс прошелся по библиотеке, вышел на полукруглый балкон. Солнце ярко светило, вокруг царили покой и тишина. Только внизу в траве громогласно звенели и жужжали какие-то насекомые. Вдруг Улисс услышал сквозь мушино-пчелино-цикадный звук странные всхлипывания и стоны. Они неслись откуда-то сверху и напоминали что-то очень знакомое. Улисс прислушался и начал различать в этих нечленораздельных звуках отдельные слова: