Читать «Торжество возвышенного» онлайн - страница 9

Я с насмешкой сказал:

— Легкая жизнь бывает только у негодяев. Страна стала сплошным притоном. Почему полиция нагрянула в дом Карама Юнеса, ведь он проворачивает те же делишки, что и наше государство?

Доррия рассмеялась:

— Времена сексуальной монополии!

— Я — человек, отвергнутый своей родовитой семьей, так как не вышел в люди. Почему неудача преследует меня?

— Эх ты, вечный неудачник, нашедший себе теплое местечко при Умм Хани!

* * *

Вечер премьеры 10 октября. Сегодня на улице дует приятный ветерок, а в зале появляется ощущение, что скоро будет нечем дышать. Среди зрителей Карам Юнес, Халима, аль-Хиляли и Фуад Шельби. Я единственный, кто на подмостках повторяет роль, уже сыгранную в жизни. Исмаил исполняет роль Аббаса. Жизнь старого дома вновь выставляется напоказ во всем своем бесстыдстве, и, кроме того, показаны еще новые, более дикие злодеяния. Директор играет в азартные игры и проникает в спальню Халимы. Непристойности следуют одна за другой, и, наконец, их венчают измена и убийство. Впервые в жизни мои сцены завершаются аплодисментами. Успех пьянит. Видит ли Тахия нас с того света? Успех опьяняет все больше. Публика то замирает в молчании, то взрывается овацией. Трусливого преступника-драматурга нет. Чем это отдается в душе у Карама и Халимы? Они постареют, когда занавес опустится в последний раз.

Мы собрались в буфете на традиционный банкет. Впервые в жизни мое присутствие замечают. Теперь я — совершенно другой человек. Тахия из небытия творит больше, чем просто мужчину. Рот Умм Хани растянулся в широкой улыбке. За каждым гением стоит женщина. Сархан аль-Хиляли обратился ко мне:

— Ну, что я тебе говорил?

Фуад Шельби добавил:

— Рождение большого артиста…

У самого Исмаила сквозь дежурную улыбку просочилась ревность. Я сыграл любовь, равнодушие и безумие… Живот мой набит шаурмой и коньяком. Последний начинает действовать вместе с хмелем успеха. Даже автор не решился испить это. Халиму я увидел в наряде, который она взяла напрокат у Умм Хани.

Около трех часов ночи я вышел из театра. Умм Хани поддерживала меня под руку, а я взял под руку Фуада Шельби. Он сказал:

— Давай прогуляемся по Каиру. Только в это время город полон достоинства.

Умм Хани заметила:

— Мы далеко живем.

— Я на машине. Мне нужна кое-какая информация о тебе…

Я спросил:

— Напишешь обо мне?

— Конечно.

Я рассмеялся и, отвечая на его просьбу, пустился в рассказ о своем прошлом:

— Я родился в Маншият аль-Бикри. Наши виллы стояли по соседству… Семейство Рамадан и семейство аль-Хиляли… Мой отец Рамадан был бригадным генералом, одним из командующих бывшей армией… Аль-Хиляли был землевладельцем… Я был старшим сыном, Сархан — единственным… Один брат у меня консул, другой — советник, третий — инженер… Короче говоря, нас — меня и Сархана — выгнали из старших классов школы, откуда мы вышли неучами, не считая, конечно, большого опыта посещения публичных домов, баров и употребления наркотиков… Мой отец не оставил мне ничего… Сархан же унаследовал семьдесят федданов земли… Из любви к власти и женщинам он собрал труппу… Я работал у него актером… Связь с моими братьями прервалась… Рядовая зарплата… Бесчисленные мелкие долги… Если бы не женщины…