Читать «Рукоять меча» онлайн - страница 215

Вспомнив Кенета, Кэссин вспомнил заодно и о его прощальном подарке. Обняв от избытка чувств старичка Вайоку, Кэссин усадил его на лавку, а сам подбежал к подвесной полке, приподнялся на цыпочки и снял с нее почти позабытую им шкатулку.

Ему не пришлось долго гадать, сумеет ли он на сей раз открыть шкатулку и как это сделать. Шкатулка отворилась сама, словно только того и ждала, когда же Кэссин соблаговолит о ней вспомнить.

Кэссин нетерпеливо откинул крышку да так и замер. Потом рука его благоговейно коснулась лежащей в шкатулке рукояти меча, помедлила немного — и сомкнулась вокруг нее крепко-накрепко.

Глоссарий

Арго воровское — в родных краях Кэссина отличается редким своеобразием. Это язык поэзии со всеми ее метафорами и гиперболами, со всеми аллегориями, иносказаниями и прочими хитростями поэтического ремесла — разумеется, приобретающими в устах вора совершенно иное значение. Пример подобного переосмысления (любование луной) приводится в тексте. В силу необходимости переговариваться иносказательно при посторонних все воры — поэты выше среднего уровня. Человек, абсолютно неспособный к стихосложению, едва ли может стать членом воровской шайки — и в любом случае никогда не займет в ней сколько-нибудь значительного положения. Представители органов правопорядка, разумеется, владеют этим странным языком хотя бы настолько, чтобы понять, о чем идет речь, но пользы им это приносит немного, ибо при толковании стихотворного текста иной раз возможны самые дикие совпадения. Известен случай, когда сыщик арестовал придворного поэта, ибо его ода — неведомо для сочинителя — содержала подробный план ограбления королевской сокровищницы. Легенда гласит, что, когда поэта отпустили и принесли соответствующие извинения, разъяснив ему его собственный текст, разъяренный несправедливым подозрением стихотворец забрался в казну — взять он оттуда ничего не взял, но расписал все стены сокровищницы стихами непристойного содержания, да так, что смыть или закрасить их не удалось (вероятно, он прибег к помощи мага).

Брат по хлебу — обращение, принятое в Лихогорье по отношению к принятым в клан гостям. Если горцы решили не выставлять гостя за порог, а предоставить ему кров, ему предлагают хлеб родства — особым образом приготовленную лепешку. Половину ее гость оставляет себе, половину предлагает одному из членов клана. После того, как оба вкусили от хлеба родства, гость считается родичем по хлебу. Считается вежливым при разламывании оставлять себе меньшую половину. В зависимости от того, кому предложено разделить хлеб — сверстнику, старшему или младшему, — гость нарекается братом, сыном или отцом по хлебу. Впрочем, последнее случается крайне редко, ибо подобный выбор свидетельствует о том, что гость ставит себя выше хозяев. Кенет предложил хлеб родства старшему и таким образом нарек себя сыном по хлебу (см. события, описанные в романе «Деревянный Меч».). Но обращаясь к Бантику как к брату по хлебу, Кенет абсолютно прав: ведь Бантик, лишившийся всей своей родни и переселившийся на равнину, в известном смысле такой же гость в Горах, как и он сам.