Читать «Тетрадь слов» онлайн - страница 43

Светлана Сурганова

Человек шел бодро. На лице его, как отпрыск солнышка, сияла улыбка. Он любил. Он шел к королеве, чтобы рассказать ей о своих чувствах.

— Я рада твоему приходу. Поведай мне о своей любви. Я щедро награжу тебя, — сказала Ее Величество Любовь.

— Я долго бродил по бесплодным лесам. На моем пути встречались лужайки, на которых я мог отдохнуть. Но они не давали мне ничего, кроме лени. И я шел дальше. Дорога привела меня в Ваше королевство. Я полюбил. Я счастлив! Но я знаю, моей любви всю жизнь бродить в одиночку. Как нищенка, она будет плутать по коридорам моей души и натыкаться на холодные стены. Ее никогда не впустят в тот дом, куда так стремится она. Моя любовь, как вечный странник, как падающий метеорит, непонятная. Непонятая. Неразгаданная. Настораживающая. Но я богат! И богаче всех живущих, потому что я примирился с… безысходностью. Я с удовольствием живу, зная, что мое солнце живет где-то в этом же королевстве. Пусть на другом его конце. Пусть туда нечасто летают самолеты и ходят маршрутные такси. Оно живет, оно счастливо, нет, не со мной и не меня любит, пусть не меня. Оно есть. Оно где-то…

Мне не нужно Ваших богатств, сударыня! Чувство озарило меня таким ярким светом, что все богатства меркнут перед ним.

— Так ты отказываешься от моих даров, которые несут взаимность, благополучие, спокойствие и гармонию? Ты отказываешься от битвы за Любовь? Ты вздумал опровергнуть меня?! Неблагодарный!

На плаху!

Человек посмотрел на сударыню своими серыми тучками, на которых отпечаталась аристократическая усталость. Мысленно поблагодарил лунопек за его леденящую серебряность, улыбнулся и сказал:

— Я пойду туда. С удовольствием…

Еще одна сказка

Когда я шла по скользкому настилу февраля, возвращаясь домой мимо сказочно-заиндевелых деревьев, мимо медового уюта окон, мой внутренний старец рассказал мне одну притчу. Он, как ты помнишь, всегда начинает свое повествование с одной и той же фразы: «Жил-был человек…»

Так вот, жил-был человек, и однажды у него испортилось настроение.

Человек стал размышлять, хвататься за голову, ставить на нее графин с холодной водой, курить, вышивать крестиком, но настроение так и не улучшалось.

Человек испугался. Почему так? Я убит? По внешним признакам не скажешь. Значит, еще на плаву. А что держит? ТО, что нас не убивает, а делает нас сильнее? Откуда эта усталость, безразличие? Или меня кто-то подменил?

И тут человеку сделалось совсем грустно. Он закрыл глаза, отключил телефон и стал говорить вслух: «Я видел как люди приходят, как люди уходят. Но я не видел ни одного, кто пришел бы ко мне. Я познал нищету. Я вкусил сладкий аромат надежды. Но теперь ни то ни другое мне не грозит.

Я бросался вдогонку улетающим самолетам и убегающим поездам. Я не догнал ни тех ни других, я опережал время на чью-то жизнь. Я прочитал много книг, но так и не понял главного. Меня боялись как чумы, не открывали дверей. Избегали, как избегают ведьм и пророков. Но я не стал ни тем ни другим. Я просто жил. С мелкими радостями незатейливого эпикурейца. Не с выгодой, не с тайным умыслом. Любил.