Читать «Интеллектуальная фантастика» онлайн - страница 16

Ощущение «жесткости», помимо лаконичного стиля, подпитывала особая этическая настройка лучших представителей Четвертой волны. Эту настройку, наверное, можно назвать «черным гуманизмом».

Все представители «поколения 70-х» были гуманистами: они верили в человека, в торжество Разума, в светлое будущее. Они неизменно ставили человека в фокус повествования, и любые научные или технические идеи оказывались на втором плане. Но именно в годы расцвета Четвертой волны, как никогда прежде, фантастическая литература окунулась во вселенское зло. Боли, страха, ошибок, ярости и страданий в произведениях «семидесятников» удивительно много. Возможно, это была общая психологическая реакция на пафосную симфонию в фантастике 60-х... «Семидесятники» как будто чурались открыто предаваться пленительной магии Полдня или холодноватой правильности будущего по Ефремову. Им, судя по «классическим» текстам Четвертой волны, казалось более важным показать, сколь труден путь к свету, как дорого придется платить за его обретение, до каких пределов простирается галерея масок многоликого зла. Как ни парадоксально, самое, быть может, интеллектуальное, самое изысканное в художественном смысле поколение наших фантастов поддалось очарованию боли и тьмы. На кровь, ужас и злодейство особенно щедр бывал Андрей Столяров. И в столяровской повести «Взгляд со стороны» побеждает слабость главного героя, его сопротивление тяжести мира сломлено... Роман «Монахи под луной» того же автора – вообще сплошной сюрреалистический кошмар. Причем в 90-х эта тенденция в творчестве Андрея Столярова только усилилась. Ленинградского фантаста с необъяснимой силой манит поражение, трагедия, в большинстве случаев он выбирает худший финал изо всех мыслимых. До крайности жесток и переполнен «турбореалистскими» кошмарами роман Андрея Лазарчука «Жестяной бор». История самого грандиозного проекта в истории человечества оканчивается страшной ошибкой в рассказе Вячеслава Рыбакова «Великая сушь». В повести Эдуарда Геворкяна «Правила игры без правил» отцы забывают детей, а дети стреляют в отцов. Юрий Брайдер и Николай Чадович обрекли на крушение всех надежд и жуткую гибель главного героя повести «Ад на Венере». Эта повесть была как холодный душ после нескольких десятилетий сияющей «космической одиссеи» в советской фантастике.

Жестокой правды в текстах Четвертой волны хватает, а простого бескорыстного милосердия очень мало. Упрек ли это? Нет, всего лишь точное описание явления. За что упрекать «семидесятников»? За то, что они ради выполнения художественной задачи не стеснялись приподнимать завесу, укрывавшую тьму? Но с тех пор ни одно поколение наших фантастов не умело писать по-доброму, не училось любви, не рисовало счастья. Ни одно, в том числе и то, к которому принадлежит автор этих строк...