Читать «Фонарик (сборник рассказов)» онлайн - страница 27

Дедушка почти всё время сидел. Его плохо слушались ноги, и он передвигался по комнате в кресле.

Дети выбежали в детскую.

— Давай в это играть! — предложил Вова. — Ты будешь царём, а я буду тебя свергать!

Вова был заводилой во всех играх и проказах, и сестрёнка всегда радостно и охотно слушалась его команды. Но на этот раз она решительно замотала головой:

— Не буду я царём! Он гадкий! Сам будь, если хочешь!

Вова на минутку опешил, но сразу нашёл выход:

— Знаешь, мы с тобой оба будем народ, а царя мы сейчас сделаем!

Когда мама пришла домой, детям от неё сильно досталось. На всех подушках пришлось менять наволочки, а по комнате летали пушинки… Но своего «секрета» дети не выдали даже маме.

* * *

Вечером, когда Вова и Лёля уже крепко спали, дедушка рассказал сыну и невестке об утреннем разговоре. Тут же сидел и Саша. Нина Дмитриевна очень разволновалась.

— Видите, как мы должны быть осторожны! Вова и не то может услышать! Дедушка, ну зачем эта сказка?! Вы бы как-нибудь иначе объяснили им!

— А я всегда говорю, что ты, Нина, неправа, — горячо заговорил Саша. — Нечего скрывать от детей! Мы, может быть, накануне огромных событий. Ты же сама знаешь, что революционное движение нарастает с каждым днём! И дети должны быть ко всему подготовлены!

— Нет-нет! Ни за что! — воскликнула Нина Дмитриевна. — Я хочу, чтобы детство их было безоблачно и радостно! А то вы, дедушка, чего доброго, ещё расскажете им свою биографию! Тюрьмы… ссылки… и о том, отчего у вас ноги не ходят… Умоляю вас, — дети ничего этого не должны знать, пока не вырастут большие!

Лицо её покрылось красными пятнами, и Юрий Ильич с тревогой посмотрел на жену. У неё было больное сердце, и он старался ничем не волновать её.

— А я бы им всю правду рассказал, — упрямо повторил Саша, — пусть знают! Если бы от тебя, Нина, не скрывали всё в детстве, то девятьсот пятый год не вывел бы твоего сердца из строя!

Юрий Ильич за спиной жены делал Саше знаки молчать. Саша сердито фыркнул и отошёл к окну.

— Нина, успокойся, — ласково сказал дедушка. — Ничего до поры до времени я детям не расскажу! — Он любил свою невестку, знал, что её родители погибли в ссылке. — Понимаешь, Нина, — продолжал он, улыбнувшись, — признаюсь тебе: я растерялся! Сколько в моей жизни было допросов, столкновений с полицией, и я никогда так не терялся! Всегда сразу соображал, как ответить. А тут — вот поди ж ты! — перед маленьким внучонком в первый момент растерялся! И ничего другого придумать не успел…

— Ну, ничего, — улыбнулась Нина Дмитриевна, — теперь будем осторожнее. А Саша горячится по молодости.

Она развернула газету и стала её просматривать.

— Вот попалось мне на глаза объявление, — снова заговорила она. — «Слушательница Высших женских курсов ищет занятий с детьми». А что, если нам попробовать пригласить её? Дедушке становится уже трудно справляться с озорниками. А им пора учиться. И она, может быть, и отвлекла бы их…

— Только, Нина, ты учти, что на этих Бестужевских курсах настроение курсисток очень революционное, — сказал дедушка.

— А я попрошу её с детьми молчать об этом!