Читать «Московская плоть» онлайн - страница 12

3

Председатель правления Фонда «За выживание и развитие человечества» любил воскресные домашние обеды в обществе очередной молодой жены, коих он обильно уснащал гламуром в виде украшений из Алмазного фонда, отображал в глянце, а потом использовал по назначению во всех смыслах, кроме пошлой бытовухи. Для бытовухи у председателя имелась обслуга. Обеды, приготовленные поваром, выписанным специально из Прованса по рекомендации старого товарища по бурсе, председатель откушивал с чувством, с толком, с расстановкой. Салат из подмосковного разнотравья бодрил, хорошо сочетался с белым сухим вином из Умбрии и охлажденной отварной осетриной. После буйабеса из морского скорпиона, приправленного шафраном, апельсиновой цедрой и фенхелем, повар Шарль, коего председатель именовал Карлушей, подал мясное горячее. И тут бы сосредоточиться Святославу Рувимовичу на котлетке «Маришаль», но рука отчего-то сама потянулась к пульту телевизора.

Канал, назначенный оппозиционным, потчевал зрителей московскими новостями. Речь шла об очередном пикете, проводимом обществом «Старая Москва»:

– «Сотрудники Москомнаследия отказались пустить пикетчиков на территорию двора комитета, поэтому основная часть акции прошла под аркой дома № 19 по Пятницкой улице, в котором и располагается комитет. Спустя полчаса после начала акции на место пикета прибыли сотрудники милиции и потребовали освободить арку здания Москомнаследия. Все время, пока проходил пикет, на протестующих оказывалось давление со стороны сотрудников комитета, представителей префектуры и сотрудников милиции…» – вещала милая девушка, которой, по разумению Святослава Рувимовича, самое правильное было бы рожать людишек да печь пироги. Пироги председатель любил безмерно. Особенно с вязигой. Но прочую отечественную кухню отвергал за ее избыточность во всем – боролся с соблазном и собственным весом, который давно перевалил за все мыслимые пределы и стал серьезно осложнять жизнь: появилась одышка, да и просто стало тяжело себя носить.

От грустных размышлений о весе председателя отвлек кадр, от которого он поперхнулся котлеткой: корреспондент вел репортаж с Пречистенской набережной, указывая рукой на храм Христа Спасителя с куполами, облепленными черными птицами. Такого зрелища Москва еще не видела. Ни старая, ни новая.

И в довершение гнусной картинки в студии возник вчерашний ночной собеседник Фофудьина – крученый пацан, корреспондент «Московских слухов», прощелыга и хвастун, которого Святослав Рувимович ни в грош не ставил и терпеть не мог. Был он, по мнению председателя, хамом и выскочкой, который пытался сделать себе имя на теме борьбы за сохранение архитектурных памятников старой Москвы и грезил пробиться в десятку самых известных журналюг, чтобы получить возможность продавать себя подороже. Но, несмотря на все ухищрения, имя его по-прежнему замыкало тыщатриставосемнадцатку московского пула. От выступления Передельского Фофудьин окончательно утратил аппетит и даже занемог. Председатель уже и думать забыл о полуночном телефонном разговоре, более похожем на ночной кошмар, от которого существовало только одно надежное средство: хороший завтрак.