Читать «Накануне, или трагедия Кассандры» онлайн - страница 2

18 апреля 1941 года. „Георгин“ доносит:

„Сэр Ричард Стаффорд Криппс сегодня вновь уведомил Сталина о новом предупреждении премьера Черчилля: Гитлер готовится напасть на Советский Союз“.

25 апреля. Советский военный атташе во Франции генерал-майор И. А. Суслопаров сообщил из Виши, ссылаясь на сведения, полученные от американцев, югославов, китайцев, турок и болгар, что немцы, планировавшие начало войны против СССР на конец мая, теперь отложили нападение примерно на месяц из-за плохой погоды.

30 апреля. По сообщению из Берлина первого секретаря посольства СССР В. Бережкова, первый секретарь посольства США в Берлине Джефферсон Паттерсон познакомил его у себя дома с майором „люфтваффе“, который конфиденциально заявил, что его эскадрилья и много других авиачастей германских ВВС перебрасываются на восток — на аэродром г. Лодзь (Лицманштадт).

2 мая. „Гитлер принял решение начать войну и уничтожить СССР, чтобы использовать европейскую часть Союза как базу сырья и зерна. Критически срок возможного начала войны:

A. Завершение поражения Югославии.

Б. Завершение весеннего посева.

B. Завершение переговоров между Германией и Турцией.

Решение о времени начала войны будет принято Гитлером в мае… Рамзай“.

Из донесений секретного сотрудника „Ястреба“:

„3 мая 1941 года… Сегодня вечером на ужине в „Арагви“ фон Б. поднял рюмку за германо-советскую дружбу. Выпили и немцы и наши. Фон Б. сказал мне, что он лично понял, что в германо-советских отношениях произошел коренной поворот тогда, когда два года назад, 3 мая 1939 года, в скромном уголке на последней странице „Правды“ появилось кратенькое сообщение: М. М. Литвинов по собственному желанию освобожден от должности народного комиссара иностранных дел.

Фон Б. сказал, что Сталин поступил очень мудро, сняв еврея Литвинова и назначив на его место арийца Молотова. Убрав Литвинова, Сталин отказался от политики коллективной безопасности и укрепления Лиги Наций, Фон Б. со смехом заявил, что Сталина толкнули в объятия фюрера те самые кретины из правительства Великобритании и Франции, которые теперь сокрушаются из-за германо-советского пакта о дружбе и ненападении и льют слезы над „польской колбасой“.

Выпив коньяку, фон Б. предался воспоминаниям. Оказывается, он присутствовал на ужине 26 июля 1939 года в одном из лучших ресторанов в Берлине („Адлон“?), когда немцы впервые начали серьезный зондаж, направленный на раскол советско-британско-французских связей и переговоров и установление германо-советских контактов. На ужине присутствовали, кроме фон Б., Риббентроп, поверенный в делах СССР в Берлине Астахов и торгпред Бабарин. Риббентроп заявил в ходе беседы, что „идеологию Германии, Италии и Советского Союза роднит одна общая черта — оппозиция капиталистическим демократиям Запада“.

Потом фон Б. был переведен в Москву в качестве советника германского посольства. Вместе с послом графом фон дер Шуленбургом он не раз посещал Молотова. „Без преувеличения могу сказать, — заявил мне подвыпивший фон Б., -что я являюсь одним из помощников главных архитекторов германо-советского пакта“.