Читать «Иисус, или Смертельная тайна тамплиеров» онлайн - страница 36

Евангелие от Варфоломея, 2-й фрагмент. Коптская рукопись V века.

Перевод д-ра Э. Ревийу (Evangile de Barthelemy / trad. du Dr. E. Revillout. Paris: Firmin-Didot & Cie. 1904).

В самом деле, если мы транскрибируем «Аба», начав с буквы «алеф», мы получим «Иисус, сын Отца».

Если мы транскрибируем «Аба», начав с буквы «хет», мы получим «Иисус, сын Скрытый»; в самом деле, то и другое странно.

Что же это был за скрытый сын? Был ли это загадочный близнец, тот «Фома», чьих следов обнаружено так много? Действительно, не исключено, что наши анонимные писцы IV века, составлявшие Евангелия, добрую часть придумали от себя, часть, вышитую по смутно-исторической канве, использованной ими в качестве основы романа. Это мы теперь и проверим, не забывая о загадочном брате, жившем в Сидоне под скромным именем Сидония (см. с. 72).

На самом деле, во втором фрагменте Евангелия от Варфоломея, коптской рукописи V века, мы находим такую поразительную фразу:

«Он (Иисус) заговорил с ними на еврейском языке, сказав: „Здравствуй, мой достопочтенный епископ Петр. Здравствуй, Фома, мой второй chrestos…“»

Этот перевод принадлежит доктору Э. Ревийу и опубликован издательством Фирмен-Дидо в серии коптских апокрифов, с разрешением на выход в свет. Мы без колебаний скажем, что он, возможно, соответствует ортодоксальным представлениям, но неточен. В те времена не было епископов, а прозвища — не имена. Вот наш перевод, совершенно еретический, но соответствующий истине и коптскому тексту:

«Он (Иисус) заговорил с ними на еврейском языке, сказав: „Привет тебе, Кифа, мой смотритель, привет тебе, мой близнец, второй христос“» То есть по-древнееврейски: «Schalom, taoma, scheni messiah!..»

Учитывая, что «Фома» — всего лишь варваризм, поставленный вместо еврейского taoma, нарицательного существительного, означающего «близнец», следует, в самом деле, восстановить точный смысл этой фразы, чрезвычайно показательной. Что касается его настоящего имени, его, похоже, тоже звали Иудой.

Если бы мы усомнились в общем значении признания факта, что уже в самые первые времена движения существовал близнец Иисуса, нам следовало бы обратиться к «Деяниям Фомы», апокрифу, рукописи которого, относящиеся к VI веку, еще существуют в их латинской, греческой и сирийской версиях. Там мы прочтем: «Иисус явился тогда в образе Фомы и сел на ложе…» Читатель, увлекающийся логикой, сможет поменять местами слова в этой фразе, не изменив ее практического смысла: «Фома явился тогда в образе Иисуса и сел на ложе…» Ведь очевидно, что это в точности то же самое! Если Иисус появлялся в образе Фомы, это будто бы Фома появляется в образе Иисуса! И тогда мы можем перевести, на этот раз корректно, этот совершенно разоблачительный отрывок из «Деяний Фомы»:

«Иисус явился тогда в образе близнеца и сел на ложе…» (дословно: «Иисус явился тогда в образе taoma и сел на ложе…»).