Читать «Хайбах: Следствие продолжается» онлайн - страница 53

На меня была наставлена винтовка. Раздался выстрел. Меня отбросило в сторону. Я упал. Пуля пробила челюсть. Потом рядом стоявший военный нажал на курок и выпустил в меня почти весь диск автомата.

После этого я еще видел и слышал. Потом ко мне подошел третий военный. Он сзади штыком проткнул мне спину и не вынимая штыка, потащил к обрыву и сбросил меня туда. Спереди, через ребра, вышел кончик штыка. Я видел этот заостренный кусок металла, вышедший из груди. Когда штык входил в мое тело, было очень больно. Было больно и тогда, когда обладатель штыка вынимал его. Эту острую, пронизывающую боль я ощущаю и сейчас.

На дне обрыва я потерял сознание. Меня тащили штыком, как калошу палкой. Расстреляли и всех остальных членов моей семьи: — мать Ракку, сестру Зарият, брата Умара, сына Ахъяда — 8 лет, Шаъмана — 6 лет и Увайса — 5 лет, восьмилетнюю племянницу Ашхо. Из них сразу после расстрела умерли 6 человек. Военные почему-то в остальных членов семьи произвели только по одному выстрелу. То ли экономили пули, то ли оставили для того, чтобы мучилась моя семья.

Когда я пришел в сознание, то первым делом стал взывать к Аллаху о помощи. Правая рука у меня была пробита автоматной очередью. Челюсть висела, так как была перебита выстрелом из винтовки. Вокруг была тишина. Я попытался подняться. К моему удивлению, я мог передвигаться, видно, Аллах помог мне. Я дополз до двора., где лежала убитая моя семья. Все они, кроме дочери, были в одном месте. Был в живых сын Шаъман. Он узнал меня и сказал: — Апи, мне больно. Больше он ничего не сказал. Я не мог ему что-либо посоветовать или утешить, так как не мог разговаривать. Дочери я не находил. Сын Шаъман звал меня: «Апи». Я прочитал отходную молитву «Ясин», заполз в дом, вытащил одеяло и накрыл трупы, чтобы звери не растаскивали их. Кроме того, сделал пугало для мышей и собак, чтобы они не трогали их. Сам зашел в дом и лег. Я знал, что могу умереть в любое время и это хотелось сделать по-человечески. Но я не умирал. В доме было накурено солдатами и стоял сильный запах табачного дыма. По мусульманским обычаям нельзя курить и пить, а умереть в табачном дыму — это грех и бог не простит.

Я выполз из дома, нашел яму, которую можно было приспособить себе под могилу, лег в нее и начал сыпать на себя землю здоровой рукой. Таким образом я хотел встретить смерть в могиле. Сколько сыпал на себя землю, я не знаю. Незаметно, словно засыпая, я потерял сознание. Через некоторое время я вновь пришел в себя. Во дворе я увидел солдата. Я снова закрыл глаза: он добил бы меня, если бы обнаружил.

По моим подсчетам, я провел в этой яме трое суток. Я понял, что умирать еще рано, если не умер в течении трех суток. Попытался выползти из ямы. Сильно опухло плечо. Висела перебитая челюсть, переломанная рука, Я дополз до горы, это примерно 60–80 метров. Забрался туда, чтобы меня кто-нибудь увидел. Вдруг почувствовал, что сзади меня кто-то идет. Издали я увидел, что ко мне идет не военный, так как на голове у него была чеченская папаха. В стороне, в лощине, резвились на лошадях солдаты, смеялись, кричали и о чем-то весело рассказывали друг другу. Другая часть военных угоняла куда-то скот.