Читать «Операция «Эрзац»» онлайн - страница 55
Нисон Александрович Ходза
— Почему Корманова вдруг ушла из общежития?
— Климова мне говорила, что ей удалось приобрести времянку и достать дрова. За хлеб, конечно.
— Добавьте, — за краденый. Итак, вы должны превратиться в тень Климовой. Каждая минута её жизни на заводе должна быть вам известна. Наружное наблюдение проводится по-прежнему без вашего участия. Руководство завода получило от нас нужные указания.
— Они знают о Климовой?
— Что именно?
— Что она готовит диверсию.
— Товарищ сержант, этого не знаем и мы. — Заметив удивлённый взгляд Маловой, Лозин добавил: — Знать и предполагать — не одно и то же. И, боже вас сохрани, отожествлять в нашей работе эти два понятия!
* * *
В печном отделении, как всегда, было жарко. Липкий керосиновый чад застойно висел в воздухе. Несколько работниц ожесточённо выбивали из металлических форм буханки тяжёлого хлеба. Непрерывный грохот заглушал ритмичные удары радиометронома.
Корманова и Климова работали в паре. Стоя у большой чаши с соляркой, Корманова старательно протирала тряпкой чёрные хлебопекарные формы и подталкивала их к Климовой. Заученным движением, не глядя, Климова загружала смазанные формы разделанными кусками тёмного теста.
Разговаривать в таком шуме было трудно, но почему-то сегодня Корманова была разговорчива, как никогда.
— В этом джазе и сирены не услышишь! — прокричала она Климовой.
— А зачем тебе её слышать? Мы же всё равно не можем бросать работу по тревоге.
На других заводах чуть тревога — рабочие в бомбоубежище, а мы? — Корманова вытерла рукавом белой рубахи потный лоб. — Знаешь, кто мы? Гимнасты без лонжи под куполом цирка. Смертники мы, вот кто!
— А что будешь делать? Такой завод стоять не может, а бомбят день и ночь… То бомбы, то снаряды…
Но именно в этот вечер фашистская артиллерия потревожила район только один раз. В девять вечера где-то рядом грохнул снаряд и завод вздрогнул от фундамента до крыши. Но взрыва не последовало.
— Совсем близко, — сказала Малова. — Хорошо, что не взорвался.
— Рано или поздно, а наш завод фриц нащупает, — сказала Корманова.
— Точно, — подхватила Климова. — И тогда блокадникам труба! Тысяч сто за одну неделю! — Климова сжала кулак и выразительно ткнула оттопыренным большим пальцем в сторону пола. — Все там будем!
— А первые мы, — сказала Корманова. — Мы ведь вроде на цепи, в бомбоубежище хода нам нет…
— Может, и пронесёт. Главное — не падать духом.
— Глупости болтаешь, Малова. — Корманова остервенело тёрла жестяную форму. — «Не падать духом!» — хмыкнула она. — Нет, курочка, главное на войне не это.
— А что же?
— Главное на войне — живым остаться! Выжить! Поняла?
— Победа без жертв невозможна… Разве вы этого не понимаете?
— Ну вот! Ещё ты будешь нас воспитывать! — Климова от возмущения выронила из рук форму, и та с грохотом упала на цементный пол. — Всю жизнь меня все учат! Родители, тётка, учителя, комсомол — все меня учили, все попрекали: «Того не понимаешь, этого не понимаешь, делай не так, а этак, туда ходи, сюда не ходи!» Один только Игорь никогда меня не ругал, не воспитывал…