Читать «Золотая сеть (повести)» онлайн - страница 37
Клара Ярункова
Жираф ушел с состязания как раз тогда, когда шведы начали проигрывать. По пути он задержался около прыгунов в высоту. Ребята как раз делали попытку взять высоту сто двадцать сантиметров. Гонза Мудрых страховал. Атлеты разбегались, старались преодолеть высоту, но все их старания оканчивались неудачей. В большинстве случаев прыгуны падали носом вниз в мокрый песок. Понаблюдав с интересом за происходящим, Жираф пристроился к прыгунам. Когда пришла его очередь, он подошел к планке и поднял ее еще на двадцать сантиметров. Потом отошел, разбежался, легко подскочил и прекрасными «ножничками» преодолел неслыханную высоту.
Легкоатлеты зааплодировали. А Жираф как ни в чем не бывало отправился к прыгунам в длину. Прыжок в длину у него не получился. Он прыгнул очень далеко, но, приземлившись, сел.
Рекорд поставила Магда Митрова. Оттолкнувшись, она пролетела над песком, как птица, и легко приземлилась.
Волейболисты, заметив Жирафа, начали на всех языках приглашать его присоединиться к ним. Каждая команда хотела, чтобы он был у нее. Еще бы! Ведь стоило Жирафу протянуть руку — и он мог взять любой мяч. Ему ничего не стоит и погасить мяч! Но Жираф, как будто это его совсем не касалось, отправился восвояси. Он искал Милана и наконец-то увидел его сидящим на спортплощадке.
— Жирафа раздумала… — сказал он, подсаживаясь к Милану. — Фотофильмы, — он растянул руки так, будто просматривал пленку, и сплюнул, — плохая…
Милан сердился на Жирафа. Он-то думал, что Жираф — хороший фотограф. На себя он не надеялся. Он мало разбирался в фотографии. Но что ему было делать, если еще в поезде пионервожатый записал его в фоторепортеры.
— Чудесненько, что ты раздумала! — набросился на него Милан. — Но как нам быть с фотографиями?!
А в это время над фоторепортажем усиленно работали не совсем добросердечные русалки.
…После окончания игр ребята повалили в главное здание. У самой лестницы, сразу же за дверьми, висел фоторепортаж!
Сначала среди зрителей пробежал слабый смешок. Потом посыпались замечания, и, наконец, раздался хохот.
С фотогазеты на ребят в шесть глаз смотрел дядя Демко. Под ним была подпись: «Дедушка Демко и два его брата».
На второй фотографии был снят большой камень, из-за которого вылезало какое-то огромное белое пятно. Под этой фотографией была подпись: «Заход солнца на реке Грон»,
На третьей фотографии можно было различить бегущую фигуру, перечеркнутую густыми горизонтальными линиями. Под фотографией стояло: «Этнограф за решеткой. Сфотографировано с самолета».
Четвертую фотографию пересекали линии вертикальные. За ними туманно вырисовывалась какая-то посудина. А подпись под ней гласила: «Кувшин под дождем».
Потом было прикреплено абсолютно черное фото. Подпись под ним гласила: «Ночь в Гелье». Рядом висела вторая такая же черная фотография: «Ночь в Поломке». Под третьим черным листом фотобумаги стояло: «Ночь на Колошничке».
Фоторепортаж заканчивала сфотографированная гора, над которой возвышалась черная клякса. Ниже стояло: «Внимание! Сенсация: марсианская тарелка приземляется на Голом пике». На снимке, помещенном в правом нижнем углу, был сфотографирован сзади до пояса Жираф. Снимок назывался: «Репортер за работой».