Читать «Всем сестрам... (сборник)» онлайн - страница 106
Мария Метлицкая
Мать приехала за ним тридцатого декабря. Поговорила с учителями. Радовалась, что на Кольку никто не жалуется. Привезла ему новую куртку – болоньевую, синюю с красными полосками на рукавах, Колька о такой даже во сне не мечтал. Сказала, что куртку достал Синдеев, в городе. У Кольки сразу испортилось настроение.
– Ты не забудь, спасибо ему скажи, – всю дорогу в автобусе повторяла мать.
Колька отвернулся к окну. Надевать куртку ему уже не очень-то и хотелось.
В магазине мать купила бутылку водки, батон ливерной колбасы и палку колбасного сыра.
– Для миленького своего стараешься? – усмехнулся Колька.
– Ага, – как-то глупо улыбнулась мать. Добавила: – Я теперь такая счастливая! – и рассмеялась.
«Глупая она все-таки, как все бабы», – подумал Колька, а вслух сказал:
– Ну так и ходи!
– Как? – не поняла мать.
– Так! – отрезал Колька.
Синдеева в избе не было.
– Баньку тебе топит, – опять радовалась мать.
Любка бросилась Кольке на шею – сразу понятно, соскучилась. Потом пришел Синдеев, буркнул:
– Здоро€во! Париться пойдешь?
– Не-а, я чистый, – ответил Колька. – У нас в интернате душ есть. Мойся хоть каждый день.
– Понятно, – усмехнулся Синдеев.
Мать покачала головой.
После ужина Колька пошел в их с Любкой комнату, лег на кровать и стал читать «Трех мушкетеров»
– Грамотный он у тебя, – с усмешкой сказал Синдеев матери.
Ночью, когда все улеглись, Колька тихо спросил у Любки, как они тут без него живут. Любка сказала, что хорошо. Только Синдеев, когда напьется, бьет мамку по голове и еще таскает за волосья. А мамка плачет и просит «не надо». А она, Любка, в это время прячется за печку или под стол.
– Ясно, – сказал Колька и заскрипел зубами.
Через три дня Колька запросился в интернат. Во-первых, дома было скучно, а во-вторых, он так яростно ненавидел Синдеева, что у него даже пропал аппетит.
Мать плакала, уговаривала остаться, потом вздохнула и стала собирать ему вещи. Синдеев сидел и посмеивался. И вместо «до свидания» или там «счастливого пути» бросил Кольке в спину с улыбочкой:
– Дезертир.
У Кольки от обиды выступили слезы, и он прошипел сквозь зубы:
– Гад!
Мать услышала и тоже расплакалась. В автобусе ехали молча. Перед дверью интерната мать обняла Кольку и опять разревелась. Колька смутился и вырвался из материных рук – в окнах торчали любопытные головы ребят, не уехавших на каникулы.
В интернате было весело, никаких занятий – смотрели по вечерам телик, гоняли в спортзале в футбол или в волейбол. А в тихий час потихоньку резались с ребятами в подкидного дурака. Но каникулы кончились быстро и начались занятия. Все ждали лета, а Колька думал о лете с тоской – ехать домой, на хутор, ему не хотелось, просто тоска брала за горло. Но потом он придумал, что в июне он может остаться в интернате – помогать красить окна и забор, белить стволы яблонь и слив и вскапывать интернатский огород, – а в июле можно напроситься в деревню, к материной сестре тетке Клавдии.