Читать «Символ и сознание» онлайн - страница 122
Мераб Константинович Мамардашвили
19
Конечно, Ницше — это прекрасный повод для философствования. Но не только это. В философии он был спонтанен настолько, что любое, даже самое объективное систематизирование его философствования превратит его идеи в идеологию, каковой они никогда не были в действительности. Но, что еще более важно, вся его жизнь (как и жизнь Кьеркегора) прошла в символических ситуациях, и он (как и Кьеркегор) понимал, что они не могут разрешаться иначе, чем проживанием их до конца, до «смерти».
20
Возможно, что подобно тому как понятие «культура» у Шпенглера и Тойнби является следствием субъективистских «недоработок» Ницше, так понятие «историческая необходимость» в марксизме является следствием субъективистских «недоработок» Гегеля.
21
Поэтому символы у Фрейда имели «значение», но не имели «смысла». Отсюда же — отражение ими прежде всего негативных аспектов инстинктивной жизни или самой этой жизни как негативного.
22
Что, разумеется, предполагало отсутствие самосознания у энергетического начала и энергетики — у сознательного.
23
В этом, как и во многом другом, у него сказался «рефлекс наивного биологизма».
24
Отсюда — безумные исторические экстраполяции, как в «Тотеме и табу».
25
Это понимание скорее характерно для Фрейда в его «Лекциях по психоанализу».
26
В палеонтологии культуры, в эмбриологии личности, в методологии исследователя-психоаналитика, наконец! Поэтому мы заметили выше, что в таких трактовках у символа всегда будет некоторое универсальное значение, но никогда не будет никакого конкретного смысла.
27
О которой мы ничего не знаем и не будучи ей сопричастны.
28
То есть мы предполагаем, что помимо «рефлексии» как состояния сознания возможна некоторая
