Читать «У каждого свой долг (сборник)» онлайн - страница 22

Я оглядел задержанных и в одном из них тотчас же узнал пианиста. А он, пытаясь высвободиться из цепких рук, вдруг закричал:

— Вы силой навязываете свои идеи! Всех не арестуете!

Крылов подошел к нему и спокойно спросил:

— Навязываем идеи? Кому?

— Всем! Всех хотите перетащить на свою сторону, но это вам не удастся!

— Подумайте, какую чепуху вы говорите: насильно навязать идеи. Возможное ли это дело? Силой можно заставить отказаться от убеждений, да и то не всякого, а навязывать? Это бессмыслица! Народ идет за нами потому, что верит нам. А за листовки вас будут судить.

Задержанных увели, а вскоре меня вызвал по телефону Крылов.

— Отложите все дела и спускайтесь вниз, — сказал он. — Поедете со мной.

Я сбежал по лестнице к выходу, Крылов сидел уже в машине. Проехали через весь город. Машина остановилась возле мрачного здания городской тюрьмы. Длинными коридорами прошли в кабинет следователя. Два окна, выходившие во двор, закрыты металлическими сетками. В кабинете ничего лишнего. Письменный стол, несколько стульев. Здесь бы Крюгер не выпрыгнул.

— Будете вести протокол, — обратился Крылов к переводчику, — а вы, Володя, обратите внимание на этого человека, постарайтесь хорошенько запомнить его приметы. А лучше всего, запишите их.

Ввели арестованного. Он был высок, худощав, лет тридцати пяти. Густые вьющиеся волосы, очень черные, с синевой. Лицо нервное. Глаза настороженные, ожидающие. На верхней губе — тонкие, щеголеватые усики.

Крылов указал арестованному на стул и спросил:

— Ваше имя?

Переводчик повторил вопрос по-немецки.

— Ганс Виндлер. Я — немец.

— Вас арестовали при переходе границы?

— Да.

— У вас отобраны деньги — пятьдесят тысяч рублей и инструкция к диверсионным действиям. Для кого они предназначены?

— Не знаю…

— Кому вы их должны передать?

Не поднимая головы Виндлер ответил:

— Я ничего не знаю.

— Странно. Не для себя же вы несли инструкцию, в которой даются наставления для бандитских действий?

— Нет, не для себя.

— Для кого же?

— Этого я не знаю…

Крылов усмехнулся.

— Такой ответ нас не устраивает. Вы имеете право отказаться от показаний, но отвечать «не знаю» — согласитесь, это смешно.

Виндлер молчал.

Крылов ждал. Немец должен заговорить. Молчать ему нет смысла, все улики налицо. Посидит, подумает и выложит все, что надо. Но в том-то и дело, что заговорить он должен не завтра и не послезавтра, а сегодня. Дорога каждая минута. Виндлер имеет прямое отношение к фашистской организации — в этом нет сомнений. Поэтому и следует как можно скорее вытянуть из него нужные сведения.

— Стало быть, не хотите говорить? Тогда не будем тратить времени и прекратим допрос! — рассердился Крылов. Он встал, показывая, что допрос окончен.

— Объясните ему, что, отказываясь от дачи показаний, он усугубляет свою вину, тогда как откровенное признание будет принято во внимание советским судом и поможет облегчить его участь…

Переводчик объяснил. Глаза Виндлера растерянно заметались. Он смотрел то на Крылова, то на переводчика.

— Вы говорите правду? Я получу снисхождение?

— Я вас не обманываю.

Виндлер опустил голову, сгорбился. Наступило томительное молчание. Все понимали, что происходит в душе этого человека.