Читать «Кармен и Бенкендорф» онлайн - страница 17

— Таких меньшинство, — я достаю складной охотничий нож, чтобы открыть бутылку.

— Рыжий пил много. Я даже сообразить не успела, как все началось. Он спросил, как меня зовут. Я говорю — Кармен. «Ты испанка?» — «Нет, говорю, — немка». — «Врешь, немцев черноволосых и черноглазых не бывает!» Я объясняю: у меня мать армянка, а отец — немец. «Скажи что-нибудь по-немецки!» — «Гутен абенд», — говорю. «Все?». — «Все». — «Опять врешь, стал возмущаться. — Ты засланная экстремистка. Хочешь выкрасть уголовные дела на своих родственников?!» Тут меня затрясло. Ну, думаю, черт с ними, с этими двумя сотнями баксов, надо линять. А он пистолет достает: «Выходи на балкон! За шпионаж против России ты приговариваешься к расстрелу!» Ну, думаю, песец ко мне подкрался незаметно. Но сама судорожно соображаю, как же переломить его настрой. Ведь убьет сдуру и фамилии не спросит.

— Кстати, как твоя фамилия? — вдруг вырывается у меня.

— Кох. А что такое? — теряется Анна.

— Ничего. Просто так спросилось.

— Да. Так вот, приставил он пистолет к моему лбу и читает мне «приговор», то есть несет какую-то ахинею про коварные замыслы и покушение на государственный строй. В общем, полный мрак…

Я срезаю ножом неподатливую пластиковую пробку и смотрю на Анну. Она говорит разгоряченно и ходит туда-сюда по комнате с сигаретой в руке. Красный ее свитер кочует вдоль стены.

— И тут меня осенило! Ладно, говорю, товарищ майор, можете опустить пистолет. Вы достойно прошли проверку… Он опешил. «Какую проверку?» спрашивает. А я чувствую — рука уже дрогнула. Ага, думаю: есть трещинка! Надо туда клин вбивать…

Пробка с бутылки срезается окончательно и летит куда-то под стол, отвлекая Анну. Мы оба смотрим на пол, не находим пробку и почти одновременно машем на нее рукой.

— …И говорю ему: я, мол, и правда, засланный казачок, но не со стороны экстремистов, а из ФСБ. Дескать, секретный агент Федеральной службы безопасности.

Тут он и совсем руку отпустил. Все, думаю, теперь ты — мой. И давай ему горбатого лепить, что, мол, имелись сведения о продаже некоторыми сотрудниками федеральных следственных органов секретных сведений (в том числе материалов следствия) за деньги — экстремистам. И мы, агенты, проверяем теперь эту информацию… Короче, уболтала его. Поверил.

Анна устало плюхается на кровать и, глубоко затянувшись, заканчивает рассказ:

— Остальное — дело техники. Влила в него водки. Долго говорила о величии России и кознях врагов. Он вскоре завял. Я уложила его в постель (отдохните часок, товарищ майор!), пистолет спрятала, деньги взяла и ходу. Перчатки, правда, забыла в спешке. Жалко. Такие трудно достать красная кожа.

— Так вы что, даже не ложились? — изумляюсь я, и сердце мое подпрыгивает от радости.

— Да какая тут постель? — таращит глазищи Кармен. — Из него в тот момент такой «Трахтенберг» был, как из козьей задницы гармонь.

— Боже! — хлопаю себя ладонью по лбу. — А мне такого наплел, что конь не перескочит… Но зачем же деньги взяла? — вырывается у меня наивный вопрос.

— Как зачем? — взвивается Анна. — Во-первых, мы договорились с ним о цене еще в ресторане. «Кармен, я забираю тебя до утра. Плачу двести баксов!» — куражился, как настоящий крутой. А во-вторых, мне полночи мозги засирают, к голове пушку приставляют — расстреливать ведут на балкон, а я должна кланяться и вежливо благодарить? Я тебе уже сказала: терпеть не могу, когда из меня дурочку делают. — И я снова замечаю в ее глазах дурной огонек. — Я таких вещей не прощаю. Пусть этот придурок еще спасибо скажет за то, что я его дочиста не обобрала. Могла бы и пистолет, и бумажник с документами «приватизировать». И черта с два нашли бы вы меня в ближайшие полгода. Залегла бы на дно, как камбала, и в песок зарылась.