Читать «Царское гадание» онлайн - страница 52

— О той самой просьбе, с которой она ко мне обратилась? Да?

— Нет!.. До этой детской просьбы мне нет никакого дела!.. Да эта просьба и неисполнима!

— Почему неисполнима?

— Потому что она не соразмерила своих сил, обращаясь к тебе с этой детской просьбой, не поняла, маленькая и слабая, с какой она крупной и мощной силой в борьбу вступила.

— О какой силе ты говоришь? Я тебя не понимаю!

— А между тем это так просто и понятно. Эта маленькая женщина просила тебя за человека, ей когда-то близкого и милого? Я о душевной близости говорю, о той, которая не всем доступна и понятна.

— Да, действительно, она просила меня о своем бывшем товарище и даже бывшем женихе. И я обещал ей.

— Напрасно, государь! Он ничего не примет от тебя, даром что ты царь всемогущий, а он бедный, нищий актер! Не старайся оказать ему благодеяния, ему ничего не нужно. Недолговечен он, а на его век и его скудной работы хватит! Позднее, со временем, когда он порешит со своей одинокой жизнью, ты его брата осиротевшего вспомни. Напоминать тебе о нем не будут — никому до него, сироты, не будет дела. Ты сам тогда вспомни. Божья милость освятит тебя за это!

Государь простился с гадалкой и вышел пасмурный и задумчивый, каким вошел. Эта беседа не внесла успокоения в его сердце, не бросила яркого луча света в его отуманенную душу.

Проходя по двору, государь даже взгляда не бросил на свое маленькое «гнездышко», не подарил его теплым и сочувственным взором. На его гордой душе было тяжело и мрачно. Он не любил встречаться с настоящей, им самим признанной силой.

IX

В дебрях большого света

Зимний сезон был во всем разгаре. Балы и маскарады следовали один за другим непрерывно, и даже при дворе веселились не меньше, нежели среди простых смертных. Состоялся обычный блестящий бал у великой княгини Елены Павловны. Дала блестящий бал графиня Разумовская, в своей родовой гордыне доходившая до того, что с самой императрицей считалась визитами. Пышно и торжественно отпраздновала день своего ангела блестящая аристократка Татьяна Борисовна Потемкина, в то время еще не ударившаяся в тот строгий аскетизм, каким отмечены были последние годы ее жизни.

Бойкая и веселая графиня Воронцова-Дашкова, всегда любившая чем-нибудь выделиться среди толпы, объявила, что ни раута, ни бала она дать не намерена, а решилась устроить у себя маскарад, чтобы восполнить тот пробел, который ощущался в великосветском обиходе.

— На все эти маскарады в разных там собраниях не каждая из нас поедет, — весело и бойко рассуждала молодая красавица.

— Ну, вы-то, графиня, поедете! — фамильярно возразил ей неугомонный Булгаков, умевший всегда и всюду поставить себя на интимную ногу.

— Да, я-то поеду, — смеясь, согласилась она, — но не все так смелы и невзыскательны, как я. Мало ли что я сделаю и чего не сделают вокруг меня другие? Вот вас, Булгаков, я, например, принимаю, и даже очень охотно и ласково принимаю, а попробуйте вы появиться к Потемкиным?