Читать «Монголо–татары глазами древнерусских книжников середины XIII‑XV вв.» онлайн
Владимир Николаевич Рудаков
В. Н. Рудаков
Монголо-татары глазами древнерусских книжников середины XIII‑XV вв
Предисловие
Книга, которую вы сейчас открыли, необычна. Мы привыкли думать, что история — наука, восстанавливающая прошлое, воскрешающая «как это было на самом деле»: кто, когда, кого… При этом мы даже не задумываемся,
Скажем, вряд ли нас волнует то, что однажды, около 227 тысяч средних солнечных суток назад, на сравнительно небольшом участке земли (около 9,5 кв. км), расположенном в географической точке с координатами 53°35′ северной широты и 38°40′ восточной долготы и ограниченном с двух сторон реками, собралось несколько тысяч представителей биологического вида Homo sapiens, которые на протяжении значительной части светового дня при помощи различных приспособлений уничтожали друг друга. Затем оставшиеся в живых разошлись: одна группа отправилась на юг, а другая на север…
Между тем это — предельно объективное описание того, что именно происходило, по большому счету, «на самом деле» на Куликовом поле 8 сентября 1380 года.
Нет, нас интересует совсем иное: кем себя считали эти самые «представители», как они представляли свои сообщества, из‑за чего и почему они пытались истребить друг друга, как они оценивали результаты происшедшего акта самоуничтожения и тому подобные вопросы. Так что нас, скорее, занимает то, что происходило в их головах, а не то, что происходило «на самом деле».
Кстати, даже такое объективное, как кажется на первый взгляд, описание события, если присмотреться внимательнее, основывается на субъективных образах, метафорах, существование которых — результат определенных договоренностей между людьми: это и десятеричная система счета, и изменение времени средними солнечными сутками, и упоминание биологического вида, и географические координаты, и меры площади, и наименование «класса» географических объектов (река)…
Приходится признать, что любое описание — субъективно. Требовать же объективности описания не только у гуманитариев, но и у представителей точных и естественных дисциплин не приходится. Последние, скажем, величину, характеризующую состояние термодинамического равновесия системы (температуру), измеряют объемом или электрическим сопротивлением тела, выраженными в некоей условной системе единиц — градусах, величина которых, в свою очередь, установлена более или менее произвольно Кельвином или Фаренгейтом, или Цельсием, или Реомюром… Заметим, что абсолютно «объективные» результаты при этом будут различны — поскольку все они по-своему субъективны!
Так вот, история — в отличие от своих «точных» и «естественных» сестер-наук — эту субъективность признает. Мало того, в последние десятилетия она все чаще использует эту субъективную составляющую исторических описаний для того, чтобы понять происходившее когда‑то:
