Читать «Умрем, как жили» онлайн - страница 166
Анатолий Дмитриевич Голубев
Дмитрий Алексеевич даже не скрывал своего огорчения. Он хлопнул ладонью по колену, встал и, снова закурив, сел.
— Надо было еще над Караваевым поработать. Он не мог не наследить. Но мы, Андрей, за вас боялись…
— Ну, извините, Дмитрий Алексеевич. — Я встал и шутовски раскланялся. — Опять виноват. Лучше бы не встречал господина Моля.
— А вот в этом совсем не уверен.
— Если это так важно, то зачем Моль рассказал мне о Караваеве правду? Он легко мог умолчать.
— Причин, по-моему, могло быть две. Первая и незначительная: он действительно не любил Караваева и хотел хоть как-то отомстить мертвому. Вы ведь сообщили Молю, что мы расстреляли предателя, не так ли? — спросил Дмитрий Алексеевич и, получив мое подтверждение, продолжал: — Вторая и самая важная: очевидно, Моль оторван от кругов, считающих, что их поколение еще многое может сделать. И не подумал о продолжающейся борьбе. Он решил, что Караваев просто скрывался от возмездия и только…
— А вы считаете, что Караваев все эти годы продолжал работать?
— Тихо, тихо, Джек Лондон! Пожалуйста, не рисуйте в вашем воображении картин, достойных Эдгара По. Оставьте и нам немножко простора для фантазии…
Я видел: Нагибину не терпелось что-то предпринять, и начал поспешно прощаться.
— Нет, Андрей, вы уж посидите. В последнее время мы так редко видимся. А о Караваеве еще придется немало подумать… И не спеша… Так, говорите, Бекилла неподражаем?
Я снова начал рассказывать Нагибину об Играх.
Спохватился, когда за окном уже начало смеркаться.
Нагибин полуобнял меня и повел по длинному коридору, застланному мягкой ковровой дорожкой.
— А теперь, Андрей, у меня к вам личная просьба, — он заговорщицки наклонился к самому уху: — Отвлекитесь от спорта и беритесь за издание книги. Я рукопись получил и на этой неделе безотлагательно ее прочитаю. Кстати, и с учетом того, что рассказал Моль. Уверен, что книга вам удалась, и я буду с нетерпением ждать ее выхода. Мы, конечно, поставим ребятам каменный обелиск, но никакой камень не заменит в душах людей живую память о достойных…
…Конверт был синий, жесткий, по центру прошитый суровой ниткой и, как бы для прочности, закрепленный жирным фиолетовым штампом. Я взял ножницы и с хрустом вскрыл его. В конверте лежал один листок, изукрашенный характерным почерком Нагибина.
«Дорогой Андрей!
Буду рад вас видеть в пятницу на следующей неделе. В 10.00 у меня. Сейчас уезжаю в командировку. Если время для вас почему-либо неудобно — позвоните моему секретарю. Рукопись с удовольствием прочитал. Замечания есть, как профессиональные, которые надо учесть, так и читательские, которые вынесу на ваше усмотрение. До встречи!
Да, а Караваев все-таки наследил.
