Читать «ВОСПЕВАЮЩИЕ БИТВУ» онлайн - страница 140

О мужчинах Кэтлин отзывался с особенным восторгом: «Где бы они ни появились, их всегда узнаёшь по прекрасной белой одежде и высокой, элегантной фигуре. Большинство мужчин достигает шести футов. Черноногие, в сравнении с Воронами, больше похожи на Геркулеса, широкоплечи, коренасты, с раздутой грудной клеткой, да и костюмы их обычно шьются из тёмно-коричневой кожи… Вороны – самые очаровательные индейцы, и с момента нашего знакомства они вели себя очень дружелюбно. Впрочем, эти люди иногда нападали на путешественников и звероловов, когда те появлялись на их территории. Мне даже приходилось слышать, что их называли разбойниками и ворами высшего пошиба. Но сами-то они не считают себя таковыми. Воровство, по их понятиям, есть самое гнусное занятие. Они же называют свои деяния ловлей и захватом, когда, например, воруют лошадей у каких-нибудь трапперов и высоко оценивают такие подвиги… А почему бы нет? Раз уж белые люди незаконно вторгаются на их территорию, пересекают её из конца в конец, бьют дичь, вылавливают бобров и добывают прочие ценные меха, не платя за это ни гроша, индейцы полагают вполне естественным брать у европейцев то, что им по вкусу. Читатель, я смотрю на индейцев как на самых честных и благородных представителей человеческой расы из всех, которых мне приходилось встречать когда-либо. Что же до воровства, то я утверждаю, что индеец ни при каких обстоятельствах не позволит себе украсть у вас что-нибудь, если вы доверитесь его чести» (Catlin «Notes and Letters»).

Об их пристрастии к грабежам писал Вильям Гордон в своём отчёте о состоянии торговли пушным товаром (октябрь 1831): «Весной меня ограбили индейцы Вороньего Племени – люди, среди которых я провёл целую зиму, которым делал всяческие подарки и вообще был с ними в наилучших отношениях. Однако стоило им повстречать меня, когда я был совершенно один, они без колебаний отобрали у меня абсолютно всё, даже порох и свинец, предназначенный для моего личного пользования. После того меня грабили ещё дважды… Так что мне хорошо знакомы опасности торговли… Они не стыдятся воровать и запросто рассказывают об этом с присущей им откровенностью…»

«Я вспоминаю, что в Сент-Луисе и в других местах меня предупреждали неоднократно, что Вороны – отъявленные разбойники, бродяги, грабители с большой дороги и прочее, прочее, прочее. Это мнение сделалось расхожим особенно после того, как Вороны угнали несколько лошадей у Крука и Ханта из Пушной Компании, когда те проезжали по их земле, направляясь в Асторию… эти господа двигались по территории Ворон с большим грузом – везли с собой ружья, боеприпасы, ножи, копья, наконечники для стрел и всякое другое. Они сделали стоянку в самом сердце страны Ворон. Думаю, что они зазимовали там. Вокруг них стали скапливаться в большом количестве индейцы. Общение было мирным, дружеским. Индейцы хотели купить товары и предлагали множество лошадей в качестве оплаты. Но торговцы отказались, намереваясь доставить груз до места назначения. Вороны были расстроены таким поворотом дела, поняв, что товары предназначались для их врагов. Нет никакого сомнения в том, что белые объяснили индейцам, что везли груз в Асторию, однако Вороны понятия не имели об указанном месте, но хорошо понимали одно: раз белые люди везут товары через горный хребет, значит, груз предназначается для Черноногих, то есть для их главных врагов, которых насчитывается не менее восьми или даже десяти на каждого Ворона. Такой ход мыслей не мог не разозлить Ворон, и они ускакали прочь, угнав с собой несколько лошадей из обоза Крука и Ханта… Для индейца такой поступок является своего рода возмещением морального ущерба за понесённую обиду. Если же не удастся поквитаться таким способом с обидчиками, то гнев обрушится на голову другого первого подвернувшегося Бледнолицего. Я ничуть не удивлюсь, если меня самого ограбят и я лишусь моей лошади. Не удивлюсь, если нечто подобное произойдёт и с вами, когда вы отправитесь в ту страну» (Catlin).