Читать «Реставрация» онлайн - страница 18

Я стараюсь одеться как можно быстрее. Такой опытный любовник, как король, решаю я, не станет торопить события и начнет любовную игру с пикантных поцелуев, ласк и нежных слов. Значит, у меня есть небольшой запас времени. Я надеваю маску. Она еще больше расплющивает мой и без того плоский нос, узкие прорези для глаз создают ощущение, будто я конь в наглазниках. Мне противна сама мысль провести в этой штуковине остаток вечера, но, если я хочу спуститься вниз и повеселиться, не раскрывая своего инкогнито, выбора у меня нет.

Но вот я готов. Красно-серый костюм очень красив, но утрата штанов в золотую полоску и яркого камзола вызывает у меня минутное сожаление. Тот наряд точно выражал сущность Меривела. Хорошо, что я сохранил на память об этом удивительном дне хотя бы алый бантик на члене.

Открываю дверь спальни и что я вижу? Совершенно голый король стоит на коленях у кровати, обнимая раскинутые бедра Селии, а его лоснящаяся голова зарылась в ее маленький кустик. Я так и врос в дорогой ковер. Лицо мое густо рдеет под маской. Я закрываю глаза. Идти дальше нельзя. Возвращаюсь и прикрываю за собой дверь.

Внутри каморки я чувствую себя одиноким. Мне душно. За все сделанное мною сегодня я не заслуживаю ночи на полу. Решаю, что подожду, пока король и Селия перейдут к «восхитительному пиру» (с вашего позволения, Гарвей), и молю Бога, чтобы они при этом опустили занавеси или хотя бы возились достаточно шумно и не слышали моих поспешных шагов.

Но чем занять себя сейчас? Решаю обдумать свое будущее. Мне оно представляется весьма смутно. Я снимаю маску. Одно ясно: медицина мне осточертела. Все мои анатомические штудии приносят только печаль. Когда кто-то играет на виоле да гамба, я хочу делить с ним радость, а не видеть череп музыканта. Кто знает, к чему могут привести подобные видения? Что, если я, расположившись августовским вечером у реки с Рози Пьерпойнт, вдруг вместо алых губок или розовых бедер увижу червей, копошащихся в ее белых костях? Такие наглядные свидетельства бренности человеческого тела очень скоро, в этом я уверен, доведут меня до отчаяния. И что тогда? Даже положение хозяина Биднолда не принесет мне утешения. Я подвинусь рассудком, и меня упекут в Бедлам, где только бедняга Пирс будет меня навещать, — он будет качать головой и говорить, что ничего не может для меня сделать.

Следовательно, нужно избежать отчаяния и безумия. И постараться забыть об анатомии. Совсем забыть. Предать ее забвению. Позабыть того скворца. А также Фабрициуса и нищего утопленника. Нужно навсегда забыть внутреннее устройство храма человеческого тела. Вместо анатомии я займусь декорированием своего жилища. Куплю мебель, картины, шторы. Да и сам буду писать картины, ведь я, как и отец, неплохой рисовальщик и не боюсь попробовать писать маслом. Так и будет: я забуду о провалах, кавернах, пещерах, ужасных безднах. Жизнь моя упорядочится. Я пережил ночь; теперь, когда мое сознание сосредоточится на легкомысленных вещах, наступит утро. В конце концов, я человек нового времени.