Читать «Четыре жизни академика Берга» онлайн - страница 283

Фрейдзон пожимает плечами:

— Это не есть модель мыслительной деятельности человека, это ваши домыслы. А нам надо подумать, какие поставить опыты, чтобы понять, как человек мыслит? И уж потом решать, как строить программу обучения, чтобы она не противоречила логике мышления, а помогала ей. Почему вы считаете, что ваш путь обучения эффективен и оптимален? Но лучший ли он вообще? Не из первых пяти — десяти, которые нам известны, а вообще? Ведь наша задача выбрать самый лучший путь усвоения. Не из тех, что мы знаем, а вообще самый лучший. А мы занимаемся, с моей точки зрения, не лесом, а отдельным деревом. Взяли какое-то дерево и по нему хотим судить о всем лесе, а дерево может быть не типичное, старое, высохшее или, наоборот, недоразвитое, кривое, испорченное. А нас ведь весь лес интересует.

В данном случае — умственная деятельность человека, его психика. А то получится, как в притче о слоне. Подошли к слону семь слепых, заспорили: что это такое? Один потрогал слона за ногу и говорит: «Слон — это столб», второй за хобот: «Слон — это кишка», третий за хвост: «Слон — это просто веревка» и т. д. Нас психика интересует!

Талызина не выдерживает напора этих энергичных фраз:

— Но что значит, интересует психика? Психика состоит из отдельных действий.

— Как это из отдельных действий? Что значит «психика состоит из отдельных действий»?

— Да, не бог весть из чего — из отдельных действий.

— Здорово!

Поднимается шум, каждый выкрикивает свое мнение, звучит своеобразный хор, но солисты не очень-то дают хору развернуться и снова вырываются вперед.

— Я-то наивно полагал, — говорит Берг, — что психика — это сложный комплекс всего жизненного опыта человека, причем она отражает его физиологическое состояние.

— Это ваша ошибка, — парирует Талызина, — психика реагирует на информацию о внешних процессах, и отражает она внешние действия человека. Эти действия мы и должны организовать так, чтобы они стали достоянием психической деятельности человека! Ведь человек рождается с нулевыми знаниями, правда? Поэтому, когда я хочу заложить какие-то знания вот сюда, — Талызина стучит себе по голове, — не буду говорить куда, чтобы не получилось, как в детской игре: «“да” и “нет” не говорить, черного и белого не называть», я должна продумать, какие внешние действия ученик должен проделать, чтобы они отразились в его психике. И это самое трудное при составлении программированного материала. Самый простой пример — счет. Чтобы научиться считать в уме, считают на пальцах, палочках.

— Учить истории, географии тоже надо на палочках? А чтобы рисовать картины, надо что-то проговаривать вслух?

— Нет, надо найти эквивалентное действие. Вот говорят: у него аналитическое мышление, интуитивное, математическое и тому подобное. А что это значит? Все зависит от тех действий, которые перенесены в голову ученика. Какие бы знания мы ни хотели дать ученику, он их не усвоит, пока не начнет с ними что-то делать. И вот дать ему эту программу действий — наша задача. И над этим мы работаем.