Читать «Четыре жизни академика Берга» онлайн - страница 20

ЧУДАКИ

В Морском корпусе преподавали лучшие ученые-моряки, даже такие выдающиеся, как Шокальский и Крылов. У Крылова Берг учился не только в Морском корпусе, но и впоследствии в Военно-морской академии, уже при Советской власти. Эти педагоги много требовали. Они были убеждены в необходимости воспитать моряков культурными людьми. Их собственное самозабвенное отношение к делу было заразительно, обязывало ребят следовать их наставлениям и работать с полной нагрузкой.

Конечно, и среди педагогов были исключения. Не было бы в природе черного цвета, не так бел казался бы белый цвет.

Но теперь Аксель стал старше, он ответственнее подходит к занятиям, и на его успеваемость уже не влияют курьезные особенности даже не очень удачных педагогов. Он успевает и по математике и даже по труднейшему предмету — теоретической механике, хотя это и нелегко.

Полковник Михайлов свой предмет знал хорошо, но объяснять его считал просто лишним. Он вбегал в класс со звонком, с разбегу хватал мел и мелким, бисерным почерком исписывал сверху донизу две классные доски, а учащиеся со скоростью спринтеров перерисовывали весь текст в свои тетрадки. Закончив вторую доску, Михайлов рывком переносился к первой, одним махом вытирал ее, не заботясь о полной чистоте, и на фоне целых кусков предыдущего текста писал новый. Воспринята ли его мысль учащимися и как воспринята — это его вовсе не заботило. На вопросы он не отвечал, а если и отвечал, то лаконично и как-то сквозь зубы, нехотя. Когда раздавался звонок, он на полуслове прекращал писать и также молча выбегал, захватив на бегу классный журнал. На следующем уроке он начинал свой титанический труд с того самого полуслова, на котором остановился в предыдущий раз. Он был небольшого роста, худой, быстрый в движениях, и его костюм почему-то всегда был в пуху. Ребята называли его Куропаткой. В какой бы класс ни вошел Михайлов, его встречали возгласами: «Закройте форточку, а то улетит». Форточка, разумеется, перед его приходом обязательно открывалась. Зная это, он, вбегая в класс и принимая рапорт дежурного по классу, уже сам командовал: «Закрыть форточку».

Еще одной карикатурной личностью был преподаватель английского языка мистер Скотт. Очень тучный, с седой крупной головой. Он на первом же уроке отрекомендовал себя так, что кадеты совершенно перестали с ним считаться и делали на его уроках все, что хотели, не обращая никакого внимания на его истерические выкрики. По-русски говорил он плохо.

Коверкая язык, он заявил, а затем крупными буквами написал на доске: «Я не русский скот, а английский Скотт». Так его и прозвали «Английский скот».