Читать «Огненная судьба. Повесть о Сергее Лазо» онлайн - страница 129

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Письмо от мужа, где Сергей Георгиевич советовал поскорее выбираться из Владивостока, Ольга показала Сахьяновой. Стали думать вместе, куда уехать. С грудным ребенком на руках рискованно пускаться в дальнюю дорогу. Мария посоветовала небольшую деревушку Гордеевку, в окрестностях Анучино. Там второй год стояла заколоченной школа — не было учительницы. При школе имелась квартирка. За летние месяцы, до начала учебного года, можно сделать ремонт, заготовить дров. Мария добавила, что и с пропитанием в деревне будет легче. Для Адочки, например, свежее молоко…

— Нужен пропуск. Иначе арестуют при первой же проверке.

— Достанем, — пообещала Сахьянова. — Что-нибудь придумаем.

Они поговорили о последних новостях из тайги. После удачной «рельсовой войны» партизанам пришлось вынести мощное наступление озверелых интервентов. Полного окружения удалось избежать ценою громадных жертв. Мелкими группами партизаны рассеялись по всей территории Южного Приморья.

В одном из последних боев, прикрывая отход своих товарищей, погиб председатель ревтрибунала Глубокой.

Вытеснив партизан в глухие таежные районы, интервенты возвратились на свои базы. В подтаежных деревнях остались небольшие гарнизоны белогвардейцев.

Ольга, помнившая бои на Забайкальском фронте, легко представила себе положение партизан, вынужденных скучиться на последнем рубеже, в Молчановке. Однако Борис Кларк любил говорить, что безвыходные положения заставляют нас собрать все силы и увидеть, на что мы способны. И судя по сообщениям из Амурской области, куда прорвалась часть партизан из Сучанской долины, интервентам не удалось сломить дух сопротивления. В Амурской области тоже началась «рельсовая война». Амурская железная дорога подверглась разгрому на протяжении от станции Ерофей Павлович до самой Волочаевки. Народная борьба не затихала ни на один день.

Ольгу тревожило отсутствие вестей о Сергее. Утешало одно: если бы с ним что случилось, об этом сразу стало бы известно. Значит, жив. Может быть, ранен? Или заболел настолько тяжело, что свалился с ног? Больные почки донимали его постоянно. А беречься он не умеет. Не умеет болеть!

Долгими вечерами, искупав ребенка и уложив его спать, обе женщины располагались за столом и за чаепитием вели нескончаемые разговоры.

Потрескивала лампа, ребенок сладко спал. Под завывание ветра женщины вполголоса разговаривали о самом сокровенном. В разговорах они не замечали времени.

Если было слишком поздно, Мария оставалась ночевать. Забравшись под одеяло, она дожидалась, когда Ольга погасит лампу, и принималась рассуждать о том, что полоса временных неудач уже как будто позади. Доказательства? Повальное разложение в колчаковской армии. Офицеры поголовно пьянствуют. Ожесточенная грызня идет в самой верхушке. Поговаривают, что атаманы Семенов и Калмыков уже открыто не выполняют распоряжений самого «верховного», адмирала Колчака. Но самое главное — настроение солдатской массы. Воевать осточертело всем. Частичный успех в июле голову не вскружил. Борьба с народом теряла всякую перспективу и подходила к логическому концу. Это понимал сейчас даже самый забитый солдатишка.