Читать «Об исторической лингвистике» онлайн - страница 29

– Окончание а.

– Совершенно верно. Еще что-нибудь?

– Два слога.

– Еще!

– е.

– е, конечно! Совершенно верно. Я вам уже сказал, что возьму слова женского рода, так что окончание -а — просто следствие этого. А особенность этих слов состоит в том, что у них всех в корне е.

Можно и продолжить этот ряд: допустим, сестра, метла и так далее.

Вот нас как раз это е и будет интересовать. В произношении совершенно одинаковое е, не правда ли? Невозможно на слух определить, что в одном слове е какого-то одного типа, а в другом случае — какого-то другого типа.

Однако есть основания подозревать, что сейчас е везде одинаковое, а когда-то было неодинаковое. Почему? А вот вы попробуйте, используя свое задаром у вас имеющееся знание русского языка, для всех этих слов образовать множественное число.

– пчёлы, стены, цены, жёны, стрелы, вёсны, дёсны...

– Нетрудно, правда?

– сёстры, мётлы.

– Хорошо. Образовали множественное число. И вам не кажется, что что-то неожиданное происходит с вашими е? Что же с ними происходит?

– Они становятся ударными и некоторые, когда становятся ударными, заменяются на ё...

– Совершенно верно. А некоторые не заменяются. Именно так. Вы это для себя произнесли, и стало ясно, что будет то одно, то другое: пчёлы, но стены; цены, но жёны; стрелы, но вёсны, дёсны, сёстры, мётлы. Иногда происходит замена е на ё, а иногда е сохраняется.

Как это может быть с точки зрения истории, если мы уже знаем принцип, что изменение должно быть одинаковым для одной и той же фонемы? Мы видим, что при переходе от этих исходных форм к множественному числу ударение меняется, и под этим новым ударением некоторые е переходят в ё. Некоторые, но не все, то есть происходит нарушение того главного закона, о котором мы говорили раньше: если есть какое-то фонетическое изменение, то оно должно происходить во всех случаях, когда выступает данная фонема. Ну вот, я готов вам предложить подумать: что же тогда, какое может быть предположение о том, что здесь было на самом деле?

Лев Козлов (8 класс): Ну, там, где во множественном числе ё, раньше было «ять».

А. А. Зализняк: Ну вот, тут вы проявляете свою образованность, вы уже знаете про «ять». Это неплохо — я не против образованности, это даже очень хорошо, но тем не менее сейчас мне хотелось бы услышать рассуждения тех, кто про «ять» не знает, а тем не менее наблюдает за этой ситуацией. Я еще раз хочу сказать, что нисколько не принижаю ценность прямого знания, но и тех, у кого этого знания нет, приглашаю убедиться, что к такому же выводу можно прийти путем собственного размышления.

Главный закон фонетического развития, о котором шла речь, утверждает, что если фонема во что-то изменяется, то она изменяется не в одном слове, не в двух и не в трех словах, и не в половине слов, а во ВСЕХ словах, где она содержится.

В данном случае единственная возможность «уложиться» в этот закон, т. е. избежать его нарушения — это предположить, что у нас здесь не одно е, а когда-то было два разных. Понимаете? Никаким другим способом выйти из этой ситуации вы не можете: если предполагать, что здесь всегда было одинаковое е, то перед вами вопиющее нарушение главного закона развития языка. Отсюда необходимость предположить, что когда-то было два разных е: одно — которое при переходе на него ударения давало ё, а другое — которое при переходе на него ударения давало е. Обозначим их так: е₁ и е₂.