Читать «Вся правда о русалках. Полевой определитель» онлайн - страница 28

Однако тракторист не унялся. Он прыгнул в воду и попытался подплыть к деве, чтобы осуществить свое намерение хотя бы силой.

Тракторист Мяйду неважный пловец. Мокрый костюм и наполнившиеся водой сапоги стали тянуть его ко дну. А поскольку он ни в коем случае не желал расстаться с бутылкой («Вермут», цена 1 руб. 10 коп. без стоимости посуды), вскоре вода сомкнулась над его головой. («Хоть потону, а из рук ее не выпущу!» — вспоминает он свои тогдашние мысли.)

Первым его осознанным впечатлением, после того как Мяйду пришел в себя, была потрясающе красивая блондинка с белоснежной кожей, которая делала ему искусственное дыхание «рот в рот» и яростно массировала грудную клетку. Тракторист цинично признается, что, не будь ему так паршиво («я был все равно как подстреленная ворона»), он охотно предоставил бы деве-русалке продолжать свою самаритянскую деятельность. Заметив, что в Мяйду наконец-то вселяется жизненный дух, дева вскочила на ноги, хлоп-хлоп! — шлепнула его по физиономии («да разве ж она ударила — скорее погладила»), а сама еле рвоту сдерживала. Можно себе представить, каково было дыхание тракториста Мяйду!..

Затем дева взяла бутылку, которую тоже выудила со дна реки, очевидно, для того, чтобы кто-нибудь ногу не порезал, — и вылила ее содержимое в траву, всем своим видом выражая при этом предельное омерзение. Выливание вина настолько потрясло тракториста Мяйду, что он в тот же миг вновь потерял сознание. Очнувшись, он больше не увидел деву. Зато Мяйду увидели местные доблестные дружинники, которые быстро препроводили его в вытрезвитель.

Следственным органам тракторист Мяйду сообщил, что инцидент взволновал его до такой степени, что он решил отказаться от своей дурной привычки. Когда излагающему вам это происшествие удалось поговорить с Мяйду, тот уже второй день был трезвым, так что, вполне возможно, он претворит свои прекрасные планы в жизнь.

ШАЛОВЛИВАЯ ЛЬНОВЛАСКА

ОХОТНИК И РУСАЛКА (№ 35)

О. Хинтценберг из Лехтсе.

Мужик частенько бродил с ружьем по лесу. Однажды ранним утром проходил он близ реки Валгейыги. А было то в пору тетеревиного тока.

Шел мужик, шел и вдруг видит: идет вдоль озера женщина, волосы у женщины как спелая пшеница, а лицо смуглое.

Подумал мужик: «Кто же это тут в такую рань возле озера шляется?»

Пошел к женщине. Та стала удирать. Мужик пошел быстрее, женщина еще быстрее.

«Ишь ты, ноги-то у ней русалочьи, никак не догонишь!» — подосадовал мужик.

Хоть он и тихо это сказал, но женщина все равно услыхала. Оглянулась разок и прыгнула в воду.

Вода булькнула; но сквозь бульканье мужик услышал звонкий смех.

Сообщил И. Блумфельдт.

Первая описанная встреча с шаловливой льновлаской, вообще-то, вполне увязывается с последующими. До наших дней этот вид русалок особенно часто встречался вблизи реки Валгейыги. Весьма типична реакция русалки на слово «русалка», что часто отмечается в более ранней литературе. Наиболее эффективный способ прогнать русалку (современному русалковеду прискорбно констатировать, что в прошлом и вправду это делали!) — это крикнуть: «Русалка, русалка, украла иголку!» Именно такой прием использовали шведы. (Следует отметить, что на эстонском и шведском языках слово «русалка» звучит одинаково). Фольклористы, уточняя взаимосвязь русалки и иглы, утверждают, что особый интерес русалка проявляет не к круглым, а к трехгранным иглам, поскольку три грани символизируют известное в христианстве триединство. Сомнительное утверждение, но не будем его оспаривать — такие старинные недостоверные рассказы не дают современным русалковедам заслуживающих доверия сведений. Правильнее было бы предположить, что поскольку русалка наперед знала, что за словом «русалка», как правило, следует нечто порочащее («русалка, русалка, украла иголку, шесть сапожных иголок сперла и т. д.»), то совершенно понятно, почему каждая уважающая себя водяная дева уже при слове «русалка» предпочитает гордо удалиться. Кто из людей не поступил бы так же, если бы его неоднократно безосновательно обвиняли в мелких хищениях?