Читать ««Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937–1938 гг.» онлайн - страница 9

Благодаря консультациям, полученным от доцента кафедры культурологии Н. В. Шушковой, мы смогли осуществить простейшие статистические операции с полученными сведениями: сделать кодировку профессий, построить линейные распределения, произвести кросс-табуляцию — все это для того, чтобы выявить сезонные колебания репрессий, установить зависимость продолжительности следственных действий (неделя — три недели — месяц) от времени ареста, социального положения, тяжести обвинения, выявить корреляцию между уровнем квалификации (образования) обвиняемого и характером наказания, сопоставить параметры исходных обвинений и содержание приговора.

Круг источников определил угол зрения: исследовать операцию снизу: через призму восприятия ее рядовых участников — охотников за людьми из районных и городских отделов НКВД и их жертв.

Мы очень долго дискутировали и с Марком Юнге — куратором проекта от Бохумского университета, и в своем кругу, по какому признаку объединять людей, подвергшихся репрессии. Обсуждалось два варианта: воспользоваться классификацией самого приказа или использовать социальные идентификаторы, соответствующие статистическим характеристикам, примененным в переписи 1937 года. Говоря иначе, делить ли репрессированных на бывших кулаков и бывших эсеров, жандармов и карателей (так предлагал М. Юнге) или на рабочих, служащих, колхозников, священнослужителей, единоличников, кустарей, то есть по социальным группировкам, к которым они на момент ареста принадлежали. В конечном счете был выбран второй вариант, поскольку он не только освобождал нас от необходимости заранее соглашаться с пунктами обвинения, продиктованными следователями НКВД, но и позволял выявить, по каким социальным группам был нанесен оперативный удар.

Надо заметить, что провести социальную демаркацию оказалось сложным делом. Границы между работниками, принадлежащими к смежным видам деятельности или отличающимися только формально, служебным положением, были весьма условными. Нянечка в больнице — кто она? Служащая, как это было занесено в базу данных из анкеты арестованного, или рабочая по роду деятельности? В течение всей работы над проектом авторы соответствующих разделов обменивались данными.

После того, как был очерчен круг «прооперированных» — так в одном из рапортов по начальству назвали жертв кулацкой операции — и выделены в нем соответствующие секторы: рабочие, служащие, крестьяне, священнослужители, в авторской группе были распределены функции.

Общее научное руководство было возложено на О. Лейбовича, так же как и подготовка двух статей — общей по операции и по роли НКВД в ее реализации. Поиск, выявление и подготовка источников — на Г. Станковскую. Статистической обработкой данных занималась Н. Шушкова. Тема репрессий против рабочих была закреплена за Андреем Кабацковым; репрессий против крестьян — за Владиславом Шабалиным, против служащих — за Анной Кимерлинг; против священнослужителей — за Александром Казанковым; Анна Колдушко занималась изучением роли партийных организаций в проведении операции; советскими организациями (прокуратурой и заводскими отделами по найму и увольнению) — Александр Чащухин. Сергей Шевырин исследовал проведение операции в селе Кояново.