Читать «Грозненские миражи» онлайн - страница 61

Выше, ещё выше.

— Что это?

Музыкант резко оборвал мелодию; душа, лишившись поддержки, полетела вниз, и, когда до падения оставалось совсем ничего, волшебник вновь коснулся струн.

И опять вверх. Замирая от восторга и чувствуя, как по спине ползёт холодок.

Выше, ещё выше. К самому небу, к самым звёздам.

— Что это, Валя? — шёпотом повторила Аня.

— «Rainbow», Ричи Блэкмор, — так же тихо сказал Валя. — Господи, какая же ты красивая!

— Спасибо!

— «Спасибо»? — усмехнулся Валька. — Ну да, конечно. Кулёк же привык говорить комплименты, что ему лишний раз стоит. Он же что угодно скажет, лишь бы…

— Валя! — Аня взяла его за руку, и её словно ударило током. — Не надо — я правда так не думаю, просто…

— Нет, не «просто», Анечка, совсем не «просто», — сказал Валентин, смотря ей в глаза. — И это не комплимент. Ты, действительно, очень красивая, и я тебя люблю.

Карие глаза смотрели пристально, не отрываясь. Глаза излучали заботу и уверенность, нежность и волю. Исцеляли, заставляли верить. Обволакивали и сквозь бесполезную одежду, сквозь беспомощный разум вламывались прямо в душу и даже глубже. Туда, где под тонким слоем рассудка таились древние, проросшие из триасовых болот инстинкты. Могучие инстинкты, подавляющие и волю, и разум, превращающие человека в биологического робота. А чтоб он таким себя не ощущал, они бросали в кровь целое созвездие гормонов, заставляя рассудок плясать под свою дуду. И он плясал. И пел.

— Любимая… — шепнул в ухо Валя.

«Любимая!» — восторженно отдалось в мозгу.

— Любимая! — одними губами повторил он, целуя шею.

«А Павлик так ни разу и не сказал… — скользнуло где-то по краю сознания, и вновь всё перекрыло сладкое эхо: — Любимая!»

Волшебник-музыкант вновь тронул струны, душа восторженно отозвалась и дёрнулась навстречу.

Валентин нагнулся, взял её лицо в ладони и прильнул к раскрывшимся навстречу губам.

Глаза закрылись, в сверкающей тьме зажглись ослепительные звёзды, и под чарующе-неземные звуки душа, сбрасывая все препоны, полетела вверх.

«Любит! — пела, взлетая к звёздам, душа. — Нужна! Любима!»

Какие инстинкты, о чём вы, право? Замолчите!

— Останешься? — спустя вечность, спросил Валя, целуя её в ложбинку на груди. — Телефон в коридоре.

А может, и не спросил — может, повелел. Душе с заоблачных высот уже было плохо видно.

Аня приоткрыла глаза, наткнулась взглядом на валяющуюся рядом непонятно когда снятую блузку, и сладкий полёт чуть притормозился. Ненадолго — через мгновение карие глаза приблизились, пространство послушно свернулось в воронку, и на свете больше не осталось ничего. Только зов.

Властный, могучий и сладкий зов.

И поющая в душе музыка.

«Любима! Нужна!»

Аня закрыла глаза, прижалась к широкой груди и кивнула головой.

«Любима! Не одна!»

На улице потемнело, и по подоконнику, словно выпрыгивающее из груди сердце, застучали капли дождя.

За окном, разрывая тьму, сверкнула молния, и по стеклу оглушительно забарабанил дождь. Ветер рванул форточку, занавеска выгнулась дугой и захлопала, норовя размазать тушь с дипломного чертежа. Павлик вскочил, захлопнул форточку, и тут молнию догнал резкий, словно выстрел гаубицы, удар грома. Пашка инстинктивно пригнул голову, разозлился, отодвинул притихшую занавеску и наклонился к тёмному окну.