Читать «Путешествия барона Мюнхгаузена» онлайн - страница 16

Я выскочил из кареты и выпряг лошадей. Затем я взвалил на плечи карету, со всеми ее четырьмя колесами и со всем багажом, и перескочил с ней через плетень на соседнее поле, прыгнув на высоту около девяти футов, что было не такое уж легкое дело, если принять во внимание тяжесть экипажа. Затем я таким же образом переправил одну за другой лошадей, а когда телеги с бревнами проехали мимо, я опять перенес на дорогу одним прыжком сперва — карету, а после нее — лошадей…

Но представьте себе, что с нами случилось на ближайшей почтовой станции! Почтальон повесил около громадной зеленой изразцовой печи с одной стороны — свою шляпу, а с другой — почтовый рожок, и спустя несколько минут вдруг раздались звуки: «Трам, трам, трам-там-там!», а затем послышались все сигналы, которые пытался извлечь из рожка на дороге почтальон, но которые замерзли от холода в рожке, а теперь оттаяли!..

Этого мало: вскоре прозвучало и все прочее, что пытался протрубить наш честный возница в течение дня. Мы услыхали множество русских народных песен, исполненных невероятно трогательно, например: «Прости на вечную разлуку» и «Вот мчится тройка удалая», известный Суворовский марш, сентиментальную уличную песенку «Ты душа ль моя, красна девица», «Гром победы, раздавайся» и между ними — различные кавалерийские сигналы, а в заключение — «Охоту с гончими» и вечернюю песенку «Солнце на закате».

Тут только обнаружилось, как наш возница старался развлекать нас в дороге. Вероятно, ни с кем из вас не случалось ничего подобного. У нас, в Германии, мне тоже никогда не приходилось испытывать такого мороза, чтобы замерзли звуки в почтовых рожках. Для этого нужны именно такие страшные холода, какие часто бывают в России.

Я уже много раз высказывал свое негодование в адрес многих путешественников, которые любят представлять вещи и события в таком виде, как они никоим образом не могли случиться, и рассказов, которых никто не может, при всем желании, считать правдоподобными.

Такое злоупотребление человеческим легковерием не только совершенно несовместимо с честью дворянина, но и положительно недостойно, и потому подобного рода лгуны и сочинители получают вполне заслуженную кару, если слушатели громко поднимают их на смех, а потом избегают общества такого рассказчика, или если читатели книги, написанной в такой манере, захлопывают ее с презрительной усмешкой и больше не хотят иметь дела с таким лживым автором.

С другой стороны, для совершенно правдивого и искреннего человека, рассказывающего тот или другой эпизод из своих приключений, нет ничего более обидного, если его истории встречают пожиманием плеч и явным недоверием.

Так как при нашем следующем свидании я намереваюсь поведать о нескольких приключениях на море, то я прошу всех, кто не вполне тверд в своем доверии ко мне, лучше на некоторое время совсем не посещать наших собраний, потому что мои морские приключения, хотя и столь же правдивы, но, пожалуй, еще более удивительны, чем приключения на суше, о которых я рассказывал до сих пор…