Читать «Том 7. Кой про что. Письма с дороги» онлайн - страница 427
Глеб Иванович Успенский
В основу очерка «Вольные казаки», так же как и очерка «Пока что», легли впечатления Успенского от поездки его по Волге и Дону во второй половине августа 1887 года, которые дали ему возможность показать целую галерею «вольных казаков» — хищников и «живорезов» разных сословий, предприимчивых дельцов капиталистического строя. Общее название для них — «вольные казаки» Успенский заимствовал от авантюриста Н. И. Ашинова, который так называл свой отряд, организованный им для поездки в Абиссинию — см. о нем в комментариях к очерку «Урожай» (стр. 617 настоящего тома).
Паровой цыпленок
Очерк печатается по изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова. СПб., 1889. Впервые очерк напечатан в «Русских ведомостях», 1888, № 9, 10 января, как самостоятельный рассказ, вне цикла. В Сочинениях он был объединен с очерком «Не все коту масленица» (в настоящем издании не печатается) в серии под названием «Мимоходом». Сохранились наброски начала очерка, который сначала назывался «А душа-то, братцы, ведь есть! (Реферат, произнесенный на одном полустанке проезжим курятником)».
Очерк Успенского очень понравился Л. Н. Толстому, о чем мы узнаем из письма П. И. Бирюкова от 14 января 1888 года к Успенскому, в котором он сообщал, что Толстой читал «статью» «Паровой цыпленок» вслух своим гостям. «Л. Н., — пишет далее Бирюков, — расхваливал ее и любовался формой. Особенно ему понравился господин в резиновых галошах и заключение».
Примечания
1
«Русский архив», № 9.
2
«Севастопольский листок».
3
1886.
4
См. рассказ «Петькина карьера».
5
1886 год.
6
Цитирую из «Недели», № 8, февраль 1886 г.
7
«Северный вестник», № 11, 1887 года.
8
«К решению женского вопроса», СПб., 1888 г.
9
«Русские ведомости», 29 марта 1887 г.
10
Выражение это требует объяснения. Один русский писатель, мнение которого я вполне разделяю, характеризует разницу между интеллигентным и культурным человеком как разницу между настоящим и поддельным алмазом. И поддельный алмаз может стоить тысячи и ни в чем, по-видимому, не уступит настоящему, но только — по-видимому. Можно обладать всеми прекрасными свойствами человека интеллигентного и в то же время не иметь искренней потребности в этих свойствах, то есть можно иметь грубое, дикое сердце, поддающееся всякой неправде, и в то же время под влиянием культурных привычек, культурной выучки казаться человеком широкого и искреннего сердца. Интеллигентный человек, напротив, — невольник искренности сердца, человек, в котором не может быть тени стремления смягчить, приладить к обстоятельствам, так сказать, образумить свою искренность, и потому, захваченный тою или другою идеей, он