Читать «Элексир князя Собакина» онлайн - страница 82
Ольга Лукас
— Тьфу ты, черт! Опять за рыбу деньги, — выругался Живой. — Спит он. Тише говори, разбудишь.
— Да, да, я тихо. Цари тоже люди, я понимаю, — закивала Жозефина. — А я вот что, Сашенька, тебя давно спросить хотела. Вот ты рисунок нарисовал с Медным всадником. Скала такая, конь на скале, а Петра Алексеевича нет. А где он, куда ушел?
— Пописать ушел, — ответил Живой. — Там туалет рядом. Работы Карла Росси. Спи давай!
Княжна фыркнула. Бабст неодобрительно покачал головой.
— Да, да, я понимаю, цари тоже люди, — задумчиво сказала Жозефина. — А вот еще что объясни мне: памятник ему поставили из бронзы, а ты в своей поэме его называешь — медный. И у самого Петра Алексеевича, пишешь, «медная глава». Это почему?
— Медный лоб у него потому что.
— Вот оно что! А я-то думала, думала... А вот еще ты пишешь про него:
А зачем ему, Сашенька, Мазепу за усы держать?
— Любовь у них была. Спи, тебе говорят!
— Ну, сплю, сплю. Только ты не уходи никуда. Мне еще много-много чего надо у тебя спросить.
И она закрыла глаза.
— Смотри-ка, как она тебя любит, — насмешливо заметила княжна.
— Но-но, не ревновать мне тут! — погрозил пальцем Паша. — Я — солнце русской поэзии. А солнце светит для всех.
— Я уступаю, ей нужнее, бедняжке, — снисходительно произнесла Вера.
— Стоп, а меня кто-нибудь спросил? — задергался Живой.
— Вы там чего хотите, конечно, делайте, хоть детей, — грубо вмешался Бабст. — Меня это никаким боком не касается. Только у меня уже все готово.
— Менделеевка с патиной?! — воскликнула Вера.
— Антифриз со спецэффектами? — подскочил Живой.
— Оно, — кивнул Бабст. — В смысле, она. В смысле, он. В общем, раствор.
— Так. Ты сейчас же дашь мне попробовать! — решительно шагнула к нему княжна. — Я — химик, и я готова приносить собой такую жертву!
— И мне дозу нацеди, да? — бросился за ней Паша. — Я об этом кандидатскую на форум торчков напишу!
— А ну тихо! — шикнул на них Бабст. — Я его приготовил, я его и выпью. Эксперименты будут проводиться только на мне. У меня организм луженый, закален многими годами опытов, а вы от этого дела можете лыжи склеить.
С этими словами он перекрестился и, закрыв глаза, выпил залпом всю мензурку.
Все замерли, уставившись на него. Последствия эксперимента были совершенно непредсказуемы, и Вера от волнения даже схватила Живого за руку.
Поначалу Бабст вел себя спокойно. Он погулял по комнате, потом остановился у манекена и потрогал пальцем золотое шитье на царском кафтане. Подошел к зеркалу. Приосанился, подкрутил усы, встал боком. Поморщился.
— Ну, что, автор-исполнитель, нравишься ты себе? — поинтересовался Живой. — Словечко-то хоть скажи. Как ощущения?
Бабст, казалось, не слышал вопроса. Он вглядывался в собственное отражение, теребя бороду — но не поглаживал ее, как обычно делают бородачи, а взъерошивал сильными движениями снизу вверх. Угол рта у него конвульсивно подергивался.