Читать «Элексир князя Собакина» онлайн - страница 216

— Кого? — не понял Тяпов.

— Ненемцев. Ну, рабочих, которые у Лиходумова бунтовали. Вот же они стоят.

— Ах, этих...

Тяпов немного подумал, а потом щелкнул пальцами, и рядом с ним вырос человек в черной форме с двумя рюмками на петлицах.

— Зинченко! Проводи гостей столицы в их апартаменты!

— Есть! — осклабился гестяповец. — Граждане гости, следуйте за мной!

Ненемцы нестройной колонной двинулись за ним через двор. Некоторые с опаской оглядывались на Тяпова, другие улыбались и кивали, прощаясь с французской правозащитницей.

— Сюда, сюда, — показывал лейтенант Зинченко, подводя их к большим железным воротам.

Он махнул рукой привратнику, сидевшему в высокой будке, и ворота отъехали в сторону.

— Заходите, заходите! Вот ваши апартаменты.

Ненемцы зашли, и ворота захлопнулись у них за спиной.

За воротами была пустынная в этот час улица, за ней — заросли кустарника, дальше блестела какая-то водная поверхность. В ней отражались огни огромного и страшного города.

— Москва... — прошептал Башлык.

Апартаменты, предоставленные почетным гостям, оказались не столь обширными. Номер состоял из гостиной и трех спален. Бабста сразу уложили на широкую кровать в самой просторной из спален, а Савицкого и Живого ждал накрытый в гостиной роскошный ужин.

Спросив, не нужно ли что-нибудь еще, тяповские служители бесшумно удалились и прикрыли за собой дверь.

Паша плюхнулся в кресло и сразу налил себе тяповки.

— Уф-ф! Долетели все-таки. Я уже думал, кранты. Это что же такое было, а, Алексеич?

— Ты про Костю? Безусловно, Вакхова трава.

— Это я и без тебя понимаю. Но почему он сначала превратился в Вакха, а потом в Кипяченого?

— Вот и я об этом думаю. По-видимому, механизм действия этой травы таков: человек обращается в свою противоположность. Богомольный юноша Вакх превратился в сумасшедшего юрода. Добродушный учитель Некипелов — в бешеного Кипяченого. При этом оба они сохранили какую-то частичку самих себя. Вакх остался глубоко верующим, а Кипяченый, как мы видели, не утратил интереса к преподаванию русского языка.

— Да уж, видели. И ученичок у него соответствующий. Но я тебя о другом спрашиваю: почему наш друг Бабст, закинувшись травой, вел себя так, как будто в него вселилась целая команда бесов? То он пел эти свои походные песни, то ругался, как Вакх, то орал по-блатному, а под конец вообще ошаманился и закамлал?

— Не знаю, — ответил Петр Алексеевич, накладывая себе салат. — Наверное, подсознание работает. Как у Фрейда: дневные впечатления во сне перепутываются, меняются до неузнаваемости, образуют странные сочетания...

— Ага, понятно. И правит этим балом уродов старушка Либидкина.

— Я думаю, это связано не с либидо, а со смыслом собакинского эликсира. Как бы тебе объяснить... Вот скажи, как ты думаешь: что такое Вакх?

— Псих ненормальный.

— Нет, ты не понимаешь, — покачал головой Савицкий. — Вакх — юрод. Явление чисто православное, между прочим. На Западе святых дураков никогда не почитали. А в чем смысл юродства?

— Ходить с голой жопой, везде гадить и кричать людям, что не я урод, а вы сами уроды.