Читать «Ячейка 402» онлайн - страница 37

Самим нравилась дразнящая двойственность: будучи фактически снаружи, и высоко, и в открытом воздухе, они были, тем не менее, в квартире, защищены, неприкосновенны и неуязвимы – для уполномоченных духов. Анна не придала значения инциденту с кофе. Она была слишком занята тем, что разглядывала рисунок на обложке книги Франца Кафки.

– Это же надо, есть люди, которые боятся высоты, – Лиля резко поднялась с шезлонга и перегнулась с балкона вниз. По её ноге, на удивление загорелой в сравнении с лицом, покрытой тонюсенькими волосками, ползла жидкая кофейная полоска.

– …

– Не потому, что боятся упасть: они боятся поверить, что воздух не отличается от воды. Оттолкнуться от этой балконной загородочки, как от бортика бассейна, и поплыть. Над деревьями, над качелями, прямо к балкону соседнего дома, или дальше, до гаражей. Вот так, рукой только – раз… А знаешь, я думаю, если мы так попробуем – у нас должно получиться, потому что мы в квартире. А не в пещере. Платон писал, что люди – словно в пещере, лицом к стене, наблюдают тени караванов, слушают эхо. И думают, что тени и есть реальность, и стоит выйти из пещеры, чтобы узнать правду. Но это немножко болезненно с непривычки, но ничего, а тайна в том, что Платон только прикидывался, а сам он из пещеры не вышел, не потому что не мог – испугался. А мы с тобой вышли, и потому так пусто, и солнце так режет глаза, и так хочется назад, к людям, потому что тени ничем не хуже отражённых от предметов лучей, создающих цвет и форму. Но в пещере хоть поговорить есть с кем, но теперь мы есть друг у друга, и я всё-таки попробую оттолкнуться…

– Что? – Анна щурилась, солнце путалось в ресницах.

– Ты всё читаешь? – Лиля вернулась в пределы балкона и потянулась.

– Когда ты начинаешь нести околесицу, моё сознание само по себе отключается.

– Не обижай меня. Лучше пойдём куда-нибудь на природу, в поля, в лес. Лето… Не хочу строчить весь день.

Лиля зевнула.

– И нас сцапают…

– А, не сцапают.

– Твои слова – не хочешь, чтобы тебе размозжили голову об асфальт.

– Но я же шутила!

– О чём?

– Обо всём, обо всём… – Лиля расхохоталась, падая на неустойчивый шезлонг и закидывая руки за голову. – А ты во всё верила? Серьёзно? Кто может нас тронуть, мы же неуязвимы для них!

Анна пожала плечами – за последние пару недель она научилась видеть угрозу в тех, кто всегда ждёт снаружи. Но кто её научил, как не Лиля?

Лиля ушла в туалет, Анна какое-то время оставалась одна на балконе. Выглянула на улицу – перегибаться, как Лиля, не стала. Мягкое лето; солнце; облака выстроились рядами на ярко-голубом. Дома и деревья смешно торчат наверх, к небу; окна открыты, по-прежнему никого и ничего человеческого. Нет-нет, один есть. На детской качели сидит, покачивается – дежурит один. Уполномоченный. Нужно переодеться.

– Лиля! – крикнула громко.

– Да! – отозвалась из туалета.

– С чего ты взяла, что они нас не тронут, зачем они тогда ходят за нами?

– Им всё равно… – вышла, хлопнув дверцей. – Боже, а живот-то ты где так себе расцарапала?!

– Что всё равно?

– Ты не понимаешь? Здесь ты или…