Читать «Ячейка 402» онлайн - страница 19

«А был ли немец по фамилии Хайдеггер? У Шопенгауэра интереснее фамилия, пока её выговоришь, можно уснуть, а здесь нужно начать читать, чтобы уснуть.

Я так чудно умею лгать. Прежде всего себе. Например: пару дней назад (или недель?) я писала, что, когда ходила в одиночку звонить родителям, я не знала, почему Лиля разоралась на меня. Ещё я якобы слышала в трубке длинные гудки. Ещё я якобы видела вокруг людей, которые казались мне странными. Удивительно, как я умею верить в то, что пишу!

На самом деле. Всё было так. Выйдя, я вызвала лифт, но он стоял. Я спустилась по лестнице. В подъезде были разбросаны бумажки, рваные вещи.

Я собиралась спросить у кого-нибудь, где почта, но на улице никого не было. Совсем. Я пыталась ощущать присутствие других людей, но их не было. Больше не было. По-моему, их не было нигде. В домах. В магазинах. Я вышла к базару – все жилмассивы устроены одинаково. Там было пусто. Прошлась по рядам. На прилавках лежало посиневшее мясо, в вёдрах гнили цветы. И мне стало так плохо, что я не могу описать. Я никогда не была особенно общительной, не любила людей вокруг, но их отсутствие – хуже смерти, много хуже смерти. (Любой из нас знает, что, когда он умрёт – его похоронят.) Я закрыла глаза, мне было так страшно. И я стала представлять себе людей. Их голоса. У меня не получалось, было тихо. В тот день было очень светло, так светло, что я не смогла принять тени столбов или ещё там что за людей.

Единственное, что я могла представить себе, – полые тела. Потому и были люди странными в моём восприятии. Тени воображения. Я нашла почту. Дверь была открыта, внутри пусто. Я подошла к стойке, выговорила название населённого пункта и телефон. Положила деньги. Прошла в третью кабинку. Аппараты были мёртвыми. Я набрала номер. Гудков не было. И не могло быть никаких гудков. Я стояла с трубкой ровно столько, сколько ждала бы ответа. Забрала свои, то есть Лилины деньги.

Возвращаясь, я продолжала представлять, что вокруг меня жизнь. У меня не было выхода – иначе мне пришлось бы. Я не знаю, дойти до первой попавшейся бельевой верёвки и повеситься. Мои воображаемые люди приближались видом к нормальным. К тому моменту, когда я его увидела.

Да, я его видела. Как бы мне хотелось не помнить, что я его видела! Его, это… Это не человек, точно. Как бы объяснить. Он был плотный. Даже более плотный, чем надо, как железо. Настоящий, не придуманный. Худой, высокий. Может, он не был выше нормального баскетболиста, но меня выше головы на две. И я не обрадовалась, нет. У меня схватило живот от ужаса. Теперь нельзя было сопротивляться правде – он шёл в пустоте, больше не было ничего и никого. А он был. Шёл так громко, равномерно. А я – как остальные, не больше, чем игра воображения. Тем не менее он меня видел. Но не трогал. Пока. Как охотник, оставляющий мелкую дичь на потом. Кто был он? Я побежала, меня тошнило от страха. Люди оборачивались на меня, но мне не было дела до их воображаемого удивления – я спасалась.