Читать «Родина крылья дала» онлайн - страница 8

Самолет шел на посадку, и я попытался предугадать встречу с персоналом выставки в Мангейме. Угадал только одно — встретили меня очень хорошие и внимательные люди. Был здесь и Валерий Баканов — технический директор выставки, с которым мне предстояло провести вместе всю командировку. Рядом с Бакановым стояла женщина. Во всем ее облике чувствовалась какая-то торопливость, нервозность. Едва ответив на приветствие, она начала что-то очень быстро говорить, показывая на часы. Баканов перевел: мне надо сразу же ехать на телевидение в Майнц. А это далеко? От Мангейма еще два часа езды на автомобиле. Валерий развел руками, давая тем самым понять, что других вариантов нет. Что ж, надо ехать.

Справедливости ради надо отметить, что организаторы телеинтервью работали очень оперативно. После нескольких глотков кофе и беглого ознакомления с целью моего выхода на экраны западногерманского телевидения я был приглашен в студию. Мне предстояло ответить на вопросы в течение шести-семи минут. Я понял, что принимаю участие в ежедневной передаче, чем-то напоминающей нашу программу «Время». Отвечал на вопросы как обычно, стараясь предельно точно и ясно формулировать мысль, не чураясь юмора, шутки, конечно, там, где они уместны.

Безусловно, мне хотелось понравиться телезрителям и привлечь их внимание к нашей выставке.

Наконец диктор кончил задавать вопросы. Видимо, я уложился минуты в четыре, и поэтому он предложил журналистам, стоящим за спиной телеоператора, задать еще один вопрос. Короткое совещание, и от группы отделился, как он представился, корреспондент южногерманского радио.

Его вопрос приведу полностью.

— Господин полковник, — журналист подошел ко мне, и теперь мы уже оба были на экране, — вы родились в Белоруссии, являетесь депутатом Верховного Совета БССР. Как известно, белорусы пострадали во время войны больше всех. Погиб, как сообщает ваша информация, каждый четвертый ваш земляк. С каким чувством вы прилетели в ФРГ? Скажите, разве лично у вас нет ненависти к нам, немцам?

Телекамера смотрит прямо в глаза. У меня осталось около двух минут. Как ответить на этот вопрос? А телезрители ждут ответа. Ждут те, кого постоянно пугают актом возмездия за совершенные преступления. Гражданам ФРГ с малых лет внушают, что вот придут русские солдаты и вся их жизнь на этом кончится. Придут убивать за то, что фашисты убивали русских во время минувшей войны.

Ждут моего ответа и те, кто, запугивая немцев русским возмездием, кричит об американской помощи и защите от «империи зла».

Прячу гнев. Улыбнувшись журналисту — потом говорили, что улыбка у меня получилась оч-чень выразительная, — стал отвечать прямо в объектив телекамеры, обращаясь к тем, кто меня видит:

— Господин журналист присвоил себе право говорить от имени всех немцев. Я не собираюсь проверять его полномочия, но я знаю, весь советский народ знает, что народ Германской Демократической Республики плечом к плечу с друзьями строит наше новое социалистическое общество. У нас прекрасно знают и народ Федеративной Республики Германии, который стремится жить в мире с советским народом. О какой ненависти спрашивает меня журналист? Сейчас наша страна вместе со всеми миролюбивыми силами борется и будет бороться против милитаризма, реваншизма и любых проявлений фашизма.