Читать «Глобализация: тревожные тенденции» онлайн - страница 35

Долгие годы заповедями на 19-й стрит в Вашингтоне были отчетность и оценка по результатам. Результаты самостоятельно выбранной Эфиопией политики должны были бы убедительно демонстрировать, что она способна управлять собственной судьбой. Однако МВФ считал, что страны, получающие от него деньги, берут на себя обязательство докладывать ему обо всем, что может иметь к нему хоть малейшее отношение; если этого не происходило, то возникал повод для приостановки программы, независимо от того, насколько рациональным было это действие страны. Для Эфиопии подобная зависимость имела привкус новой формы колониализма; для МВФ это была всего лишь стандартная оперативная процедура.

Существовали и другие острые проблемы в отношениях МВФ ― Эфиопия, касающиеся либерализации эфиопского рынка капиталов. Хороший рынок, как известно, есть основной признак капитализма, но нигде так не проявляется неравенство между развитыми и развивающимися странами, как на их рынках капитала. Вся банковская система Эфиопии (измеренная, например, величиной ее активов) несколько меньше банковской системы Бетезда, штат Мэриленд, пригорода Вашингтона с населением 55 277 человек. МВФ требовал от Эфиопии не только открытия ее финансовых рынков для западных конкурентов, но и дробления ее самого большого банка на несколько частей. В мире, где финансовые мегаинституты США, такие, как «Ситибэнк» и «Трэвелерс» или «Мэньюфэкчерс Хановер» и «Кэмикл», заявляют, что они вынуждены осуществлять слияние в целях повышения эффективности конкуренции, банк, равный «Норт Ист Бетезда Нэшнл бэнк», не имеет никаких реальных шансов конкурировать с глобальным гигантом вроде «Ситибэнк». Когда глобальные финансовые институты получают доступ в страну, они в состоянии просто раздавить местную конкуренцию. А после того как они привлекут вкладчиков местных банков в такой стране, как Эфиопия, то для них, наверное, будет гораздо предпочтительнее выдача кредитов крупным транснациональным корпорациям, чем малому бизнесу и крестьянам.

МВФ требовал большего, чем открытие банковской системы для иностранной конкуренции. Он хотел «укрепить» финансовую систему путем создания аукциона для казначейских обязательств эфиопского правительства ― реформа, которая, сколь бы ни была желательной во многих других странах, совершенно не соответствовала уровню развития Эфиопии. Фонд также требовал, чтобы Эфиопия «либерализовала» свои финансовые рынки, иными словами, разрешила определение процентных ставок свободной игрой рыночных сил. Но именно этого Соединенные Штаты и Западная Европа не допускали до начала 1970-х годов, когда их рынки и инструментарий регулирующего аппарата стали уже достаточно развитыми. МВФ опять путает цели и средства. Одной из первостепенных задач хорошей банковской системы является обеспечение кредитов на благоприятных условиях тем, кто в состоянии их возвратить. В такой преимущественно аграрной стране, как Эфиопия, для ее крестьян особенно важно иметь возможность кредитоваться на разумных условиях для покупки семян и удобрений. Задача обеспечения таким кредитом отнюдь не легкая; даже в Соединенных Штатах в критической фазе их развития, когда сельское хозяйство имело очень большое значение, государство приняло на себя ключевую роль в обеспечении этого кредитования. Эфиопская банковская система была, по крайней мере на первый взгляд, довольно эффективной, маржа между заемными и ссудными ставками находилась на более низком уровне, чем в других развивающихся странах, последовавших рекомендациям МВФ. Тем не менее Фонд был недоволен просто потому, что он исходил из догмы, что процентная ставка должна свободно определяться международными рыночными силами, независимо от того, действуют ли эти последние в конкурентной или неконкурентной среде. Для Фонда либерализация финансовой системы была самоцелью. Его наивная вера в рынки придавала ему уверенность в том, что либерализация финансовой системы понизит процентные ставки по кредитам и тем самым сделает финансовые фонды более доступными. МВФ был так уверен в правильности своей догматической позиции, что мало интересовался реальным опытом.