Читать «Глобализация: тревожные тенденции» онлайн - страница 143

Экономисты часто называют тот «клей», который удерживает общество от распада, «социальным капиталом». Беспорядочное насилие и мафиозный капитализм часто приводятся как примеры, отражающие эрозию социального капитала; в некоторых странах, образовавшихся на месте бывшего Советского Союза, которые я посетил, на каждом шагу можно видеть мелкие, но прямые проявления этой эрозии социального капитала. Речь идет не просто о недостойном поведении отдельных менеджеров; происходит почти анархическое воровство всех у всех. Например, ландшафт Казахстана пестрит теплицами, у которых нет стекол. Разумеется, в таком виде они непригодны. В начале переходного периода было так мало веры в будущее, что каждый человек делал то, что, как он полагал, будут делать другие: каждый был уверен, что другие будут вынимать стекла из теплиц, в результате чего теплицы (и их средства к существованию) будут разрушаться. Но если теплицы в любом случае обречены на разрушение, то каждому имеет смысл брать то, что он может взять, даже если ценность стекла была невелика.

Способы, которыми переход осуществлялся в России, вели к эрозии социального капитала. Богатыми становились не путем упорного труда или инвестирования, а путем использования политических связей для захвата по дешевке государственной собственности в ходе процесса приватизации. Социальный контракт, который связывал граждан друг с другом и с правительством, был нарушен в тот момент, когда пенсионеры увидели, что правительство отдает ценнейшее государственное имущество и в то же время уверяет, что у него нет денег для выплаты пенсий.

Концентрация МВФ на макроэкономике, и в особенности на инфляции, вела к тому, что там отодвигали в сторону решение проблем бедности, неравенства и социального капитала. Когда им ставили в упрек эту близорукость, они обычно отвечали: «Инфляция особенно сильно ударяет по бедным». Но в их политической схеме не было места для минимизации ее воздействия на бедных. А игнорируя воздействие своей политики на бедных и на социальный капитал, МВФ фактически препятствовал макроэкономическому успеху. Эрозия социального капитала создала климат, неблагоприятный для инвестирования. Отсутствие у российского правительства (и МВФ) хотя бы просто внимания к проблеме создания страховочной сетки, пусть и на самом минимальном уровне, замедляло процесс реструктуризации. В этих условиях даже наиболее прагматичный заводской менеджер часто находил затруднительным увольнение работников, зная, как мала дистанция между увольнением рабочих и крайними лишениями, а то и голодом.