Читать «Происхождение языка: Факты, исследования, гипотезы» онлайн - страница 22

Но наличие членораздельных звуков нельзя считать определяющей характеристикой языка, поскольку жестовые языки глухонемых ни в коей мере не являются “менее человеческими”, чем языки устные.

Несомненно уникально количество слов, которые способны выучить люди: даже самый минимальный лексический запас человека насчитывает десятки тысяч единиц, тогда как “словарь” даже самых талантливых антропоидов исчисляется лишь сотнями знаков. Иногда встречаются упоминания о том, что Коко знает 1000 знаков, Канзи — 2000, а Панбаниша — 3000 (правда, в надежных источниках говорится лишь о сотнях знаков), но, даже если это и верно, все равно от человеческих возможностей это отличается на порядок. Впрочем, эта разница может осмысляться как скорее количественная, нежели качественная⁷³.

Итак, остается грамматика. Люди обычно не разговаривают репликами типа “Пить чашка скорее пить скорее” или “Мама тыкву” * — слова в наших высказываниях не набросаны беспорядочной кучей, их употребление (в том числе и в жестовых языках, таких, как амслен) подчиняется определенным законам. Слова могут изменять свою форму — как в зависимости от характеристик окружающей действительности (например яблоко — если оно одно, но яблоки — если их много, ем — если это делаю “я”, но едите — если это же действие делаете “вы”), так и в зависимости от других, связанных с ними, слов (как, например, в известной шутке: “если побежал — то заяц, а если побежала, то зайчиха”; другой пример: по-русски мы “спасаем” кого-то, а “помогаем” кому-то). В рамках высказывания слова следуют друг за другом в определенном порядке, существуют и правила, регулирующие, какие слова могут влиять на какие другие. Например, в русском языке подлежащее может влиять на форму глагола-сказуемого, а дополнение — нет. А, скажем, в абхазском языке на форму глагола-сказуемого влияет не только подлежащее и прямое дополнение, но и дополнение косвенное. Рассмотрим два предложения⁷⁴:  “Ахра отдал птицу кошке” и “Амра отдала Ахру медведю”. Ближайший к корню показатель указывает на деятеля (и — человек мужского пола, л — женского), следующий (влево) — на адресат действия (а — животное; и — человек мужского пола), и, наконец, самый левый — на объект (д — человек, нулевой показатель — животное). И таких правил огромное множество, для каждого языка — свои; в ходе истории одни правила сменяются другими, какие-то правила появляются, какие-то исчезают⁷⁵. Существует гипотеза, что у людей есть врожденная Универсальная Грамматика (УГ) — генетически закодированный набор принципов, в соответствии с которыми могут быть устроены языки, — и усвоение языка сводится лишь к пониманию того, какие именно из всех этих колоссальных возможностей реализованы в том языке, которым человек овладевает, к чему-то, подобному установке переключателей на нужное значение тех или иных параметров . Как пишет знаменитый американский лингвист Ноам Хомский, “УГ — это система универсальных принципов, некоторые из которых содержат параметры, точки выбора, которые можно фиксировать на одной из ограниченного числа позиций. Конкретная грамматика, таким образом, сразу же выводится из УГ путем установки параметров определенным образом: итальянский, французский, китайский и т. д. — это непосредственные выражения УГ при определенных и различных наборах значений параметров”⁷⁶.