Читать «Ревущие девяностые. Семена развала» онлайн - страница 174

После этого экономического соглашения Америка стала считаться еще более лицемерной, поскольку обнаружила огромный разрыв между нашей риторикой в духе свободной торговли и нашей реальной практикой. (Разумеется, и Европа в некоторых случаях была столь же виновна; ее сельскохозяйственные субсидии были даже больше, чем наши, причем средняя европейская корова получала 2 доллара субсидий в день — поразительная цифра, так как половина населения мира живет менее, чем на 2 доллаpa в день. Но Европа меньше занималась проповедью свободной торговли, и здесь Америка может претендовать на «лидерство»). После того как было подписано соглашение, вводившее свободу торговли между Мексикой и Америкой, последняя начала искать новые способы недопущения на свои рынки товаров, успешно конкурирующих с американскими. Была сделана попытка не допускать мексиканские авокадо под предлогом, что с ними может быть завезена дрозофила, которая грозила уничтожить урожай наших калифорнийских плантаций. Когда мексиканцы ответили на это приглашением инспекторов министерства сельского хозяйства США посетить Мексику, где они не смогли обнаружить дрозофилу, американцы сказали: «Но ведь это очень маленькая мушка, и ее трудно найти». Тогда мексиканцы предложили продавать свои авокадо только на северо-востоке США в середине зимы (где холодный воздух обеспечит мгновенную гибель любой дрозофилы), но Америка продолжала чинить препятствия. (В конечном счете я узнал причину: пик американского потребления авокадо приходится на финал кубка по американскому футболу в январе, когда соус гуакамоле становится неотъемлемой частью этого спортивного события). И только когда Мексика пригрозила в качестве ответной меры установить барьеры для американской кукурузы, американцы одумались.

Мы пытались не пустить к себе мексиканские помидоры и мексиканские грузовые автомобили, китайский мед и украинскую женскую одежду. Как только американская промышленность чувствовала угрозу, правительство США приступало к действиям, используя так называемые законы о честной и справедливой торговле, которые большей частью получили благословение Уругвайского раунда.

Мы в Совете экономических консультантов задались вопросом, почему должны применяться двойные стандарты в отношении того, что считать «честной и справедливой» торговлей для товаров американский товаропроизводителей и товаров иностранных фирм? Демпинг — продажа товаров ниже себестоимости — является нечестной торговлей и может быть использован для захвата монопольных позиций, что в долговременной перспективе нанесет ущерб потребителям. Но американское антитрестовское законодательство предлагает хорошо разработанные стандарты для определения такого рода захватнической практики. Почему же к иностранным фирмам нужно подходить с иными стандартами — такими, при использовании которых значительная часть американских фирм была бы признанной, осуществляющей захватническую практику. Когда Кодак обвинил Японию в антиконкурентном поведении в отношении продажи пленки Кодак в Японии, Совет поставил вопрос, были ли бы эти обвинения признаны в американском антитрестовском суде, и мы пришли к выводу, что это неочевидно. В условиях, когда Кодак держал только третью часть рынка в Японии, Торговому представителю США было совершенно ясно, что этому было причиной антиконкурентная практика корпорации Фуджи. Но тот факт, что Фуджи в свою очередь держала только треть американского рынка принимался не как свидетельство антиконкурентной практики Кодака, а лишь как дополнительное проявление качественного превосходства продукции Кодака, подчеркивающее вывод о мелкой коварной интриге со стороны японцев. Также была не менее очевидная интерпретация: существовали некоторые преимущества для играющего на своем поле, но это не означало, что происходит нечто неэтичное. Тем не менее Торговый представитель США настаивал на антиконкурентном поведении — и в конечном счете это дело проиграл.