Читать «Месть волчицы» онлайн - страница 70

Медведь, в чьей огромной лапище огромный кувшин тонет, словно крохотный пузырек, разливает вино по кружкам.

— Ну, а тебя-то как звать, Рыжая?

— Рысь, — отвечает Соня, задумавшись, откуда ей пришло на ум это прозвище. В детстве ее так называл брат… Ладно, пусть будет Рысь.

— И давно вы. в этом городишке? — спрашивает она, пригубив вино, которое, надо отдать должное хмурому тавернщику, оказывается весьма недурным.

— Я — три дня, — отвечает Игла. — А он — уже целую седмицу. Здоровяк, похоже, любит везде приезжать заранее.

— А что такого-то? — басит бритунец. — Пока дороги, пока то да се, кто может знать, что случится? А опоздаешь, так ведь полгода ждать до следующего равноденствия.

— Верно, — Соня кивает, потом спохватывается: — А про какой спор вы говорили? Или это была уловка, чтобы завлечь меня за свой стол?

Зингарец покаянно бьет себя в грудь кулаком.

— Конечно, уловка. Хотя спор имел место Мы говорили о метательных ножах. Барсук утверждает, что лучшие из них — немедийские, с клеймом орла, мне же кажется, что зингарские лайи гораздо дальше в полете, да и центруются увереннее.

Соня погружается в задумчивость, ибо вопрос не из тех, на которые стоит отвечать с легкостью и без должной серьезности» Ее не удивляет, что спорщики обратились именно к ней, поскольку не могли не заметить двух метательных кинжалов у нее на поясе, — даже если непрофессиональный взгляд мог пропустить рукоять, торчащую за отворотом сапога, и не заметить лезвие в особых ножнах на левом предплечье. Впрочем, она сильно сомневается, что от наметанного взгляда Иглы подобное могло бы ускользнуть.

— И те, и другие неплохи. Хотя должна признать, что немедийские кинжалы стали гораздо хуже, с тех пор как умер старый мастер Латур. Он готовил учеников, да, видно, народец пошел жидкий, и рука у него не та.

Зингарец согласно трясет головой, но не спешит перебивать Соню, сразу почуяв в ней истинного мастера своего дела и человека, к чьим словам всяко стоит прислушаться.

— Что же касается зингарских, не знаю. Мне не так часто приходилось иметь с ними дело, — продолжает воительница. — По мне, гарда у них не слишком удобная, она скорее для мужской руки,

— А по-моему, наоборот, узкая слишком. — гудит бритунец, и Соня усмехается, представляя, как должен метать ножи Барсук: ему скорее подошел бы топор или добрая дубина.

— Я лично предпочитаю аквилонские клаймы, — уверенно похлопывает она себя по поясу. — Хотя и ненавижу все аквилонское. Но надо отдать им должное, с этим их оружейники справляются, с клаймами у меня ни разу не было промашки

— А где заказываешь? — тут же оживляется зингарец. — В Тарантии, на улице Мечников?

— Конечно, нет. В Шамаре. Только там их еще делают как следует.

— Вот и славно. Буду знать, куда заглянуть, когда поеду домой.

— А поедешь-то скоро. Как пить дать, не возьмут тебя в ученики к Шакалу! — встревает хохочущий Барсук.

— Уж скорее тебя не возьмут, дубоголовый. Там, помимо грубой силы, еще и смекалка нужна, — парирует зингарец, и Соня понимает, что дружеский спор у них этот в привычке.

— Откуда вы, вообще, узнали про эту схолу! Мне лично случайно один парень рассказал на постоялом дворе в Немедии, — спешит объяснить она, чтобы заранее пресечь ненужные расспросы.