Читать «Сокровище магов» онлайн - страница 104
Иван Евлогиев
«Рожен, Рожен! Ты один все ведаешь. Храни нашу тайну, родимый».
«Момчил был мне песней. Момчил был моим властителем. Для меня героем был Момчил. Он стал и судьбой моей. Я не считаю, что жила до того, как встретилась с теми глазами, через которые мир казался мне созданным лишь для меня одной».
«Отец мой был единственным существом, которое я любила — до того, как встретилась с Момчилом. Матери своей я не помню. В серебристую ночь месяца Декар, в полночь родилась я. В тот же час, когда родилась и луна на небосклоне, произошло землетрясение, которое вещало, по словам старых людей и по книгам, насилие, междоусобицы, убийства, много вздохов и слёз. Неужели моя судьба принесла всё это? Я много раз задавала себе этот вопрос. А может быть, я просто родилась с такой злой судьбой, что и мать моя умерла в тот же час».
«Я помню, как в Тырново воды Янтры монотонно плещутся под нашей башней и мой старый отец, с белой бородой и волосами, шагает по холодным залам. Неспокойные дни шествовали по нашей земле. Междоусобицы охватили народ».
«Спорили сыновья царя и делили государство на свою и чужую землю. Называли чужой землю брата, присваивали землю, данную им только для правления ею, а народ — о народе вообще не помышляли».
«Между Марицей и Местой уже поселились чужеземцы, чёрные арапы и турки, а государство распадалось и каждый владетель, у которого была земля и народ, заботился только о себе. Великое время Ивана-Асена миновало. Черноризцы стали снова преследовать народ. Предавали анафеме всякого, пытавшегося показать им, что они ошибаются, что богу не угодно, когда они богатеют, пьянствуют и возвеличиваются над народом, который должны были бы вести, как мирное стадо, за собою».
«Всё это я сама слышала от отца моего, боярина Иваца, из колена Калоянова. То же он сказал и царю, когда тот прогнал нас из дворца и сослал сюда, в крепость Орлиное Гнездо».
«Наша крепость была мрачной темницей среди этих голых бесконечных гор. Нашими стражами были голодные бродяги, изгнанники, лишённые родных и друзей».
«Но жив ещё для меня тот день, когда я встретила его, провозгласившего себя боярином и воеводой, предводителя изгнанных и ограбленных людей, повергнутых в слёзы отцов и заточённых мудрецов — Момчила. Было лето 6842 года от сотворения мира. И сейчас помню я этот день Константина и Елены. Редкие здесь деревья отцветали, а на лугах был праздник бабочек, пчёлок, кузнечиков и певчих птичек, возвратившихся из неведомых дальних краев. Над безднами и скалами Родоп разливался утренний звон била маленькой церковки у древнего святилища. По скалистой тропинке застучали копыта коней, и громкий мужской голос покрыл и звон била, и шум пенистой речки. Четверо всадников спрашивали моего престарелого отца. В их числе я впервые увидела его — Момчила. Я и сейчас помню этот голос и ласковые слова».
