Читать «Черный козлик» онлайн - страница 2

Я разгреб песок, обхватил кувшин обеими руками — треснутый, побуревший от времени. Я столько слышал в Великой Сахаре об этих кувшинах с золотом. И вот он — передо мной, прямо в руках… поразительно!

…Крик Мамуна вернул меня к действительности.

— Надо скорее искать черного козлика! Аллах, Аллах! Сокровище!

Я обернулся, бросил с досадой:

— Какого еще черного козлика?!

— Надо пролить кровь, кровь черного козлика… Непременно!

Я вспомнил бабушкины сказки о золотых кувшинах. Прикрикнул на Мамуна и спросил с досадой:

— Где взять козлика в этой пустыне?.. Кувшин я положил рядом с огнем. Хлеб пекся на раскаленном песке, закипал чайник. Мой вопрос озадачил Мамуна. Он замер, что-то соображая… Но что можно сообразить, если рядом кувшин с золотом?!

Мамун приблизился, когда я принялся счищать песок с горлышка, сказал:

— Неизвестно, золото ли там… — Подошел вплотную и убежденно заговорил шепотом, запинаясь от волнения: — Может, поищем козленка… Наткнемся на пастуха, здесь, в Зулафе…

Я счищал песок, пока пальцы не нащупали плотную, тоже побуревшую пробку. Кувшин был тяжелым!

Не глядя на Мамуна, я попытался вытащить пробку, пробка не поддавалась — крепкая, черт, хоть кувшин в трещинах… Может, оттого, что кувшин столько лет пролежал в чреве Сахары…

Я вытащил нож — решил лишить кувшин девственности! Надежда росла… Я обезумел. Воображение рисовало слитки золота, самых различных размеров и форм, сказочные, волшебные слитки, дар Аллаха, духов Сахары — и все это мне, одному мне! — милость божья! Аллах спаси и помилуй!..

Наконец-то я пробил пробку. И увидел золото, настоящее золото, оно сверкало, переливалось в призрачном свете костра, слепило глаза!

Не слиток, и не кусочки… Оно радовало взор! Я повернулся к Мамуну, в глазах его затаилась алчность. Других доказательств не требовалось — это действительно было золото.

Вода в чайнике выкипела, запахло горелым чаем — но нам было не до чая… Мамун разостлал на песке одеяло, чтобы высыпать золото. Ливень стих, верблюды перестали жевать свою жвачку. Это мгновенье врезалось в память. Тишина стояла такая, что было больно ушам. И еще… еще дыхание Мамуна, неровное, лихорадочное… Власть золота не имеет границ.

На одеяло золото лилось тоненькой струйкой, и в конце концов образовался сверкающий холмик. Но кувшин… кувшин вдруг развалился в моих руках, и осколки посыпались в горку пепла неподалеку от волшебного золотого холмика.

Мамун выразительно на меня поглядел — я отвел взгляд и смотрел только на золото.

Мамун завязал золото в узел и бережно положил во вьючный мешок. Мы с облегчением вздохнули. Чай выкипел весь и сгорел. Хлеб — тоже сгорел.

Мы поднялись до восхода солнца. Мамун с удвоенной силой принялся месить тесто — накануне мы ничего не ели.

Я пошел собирать дрова, а когда через несколько минут вернулся, заметил, что Мамун помрачнел. Что-то случилось — это я прочел в хорошо знакомом мне взгляде Мамуна. Он хотел было заговорить, но, видимо, не решался, продолжая с остервенением месить тесто… Я не успел ни о чем спросить, как увидел вдруг на песке у его ног завязанное в узел одеяло. Бросился как безумный, боясь, что не выдержит сердце, развязал… Вместо золота на одеяле лежала кучка пепла!..