Читать «Посох в цвету: Собрание стихотворений» онлайн - страница 24

VI. «Я пью мой долгий день, лазурный и прохладный…»

Эрнесту Кейхелю

Я пью мой долгий день, лазурный и прохладный, Где каждый час – как дар и каждый миг – певуч; И в сердце, трепеща, влетает рдяный луч, Как птица райская из кущи виноградной. Я пью мой синий день, как брагу хмелевую Из чьих-то смуглых рук, склонивших древний жбан. От утра до зари брожу, смятен и пьян, И землю под ногой жалею и милую. И тайно верится, что в струях этой влаги Отныне и вовек душа не отцветет… Но тише… Меж дерев – ты слышишь? – Бог идет. И ветви, заалев, колышатся, как стяги.

VII. ФЕВРАЛЬ

Уж истощил февраль последние метели, – Сегодня синева, и солнце, и капели; И тронули сугроб предвешние лучи. Иссиня-черные клювастые грачи Над первой лужицей ступают осторожно. Крыльцо уж высохло, и сельской деве можно, Накинув на лицо лазоревый платок, Без шубки выглянуть на солнечный припек И поцелуй принять от берегов далеких; Меж тем, как бережно два парня краснощеких На долгих поводах проводят у крыльца В попоне праздничной гнедого жеребца.

VIII. РАННИЙ СЕВ

Лишь воды вешние в оврагах отыграли И озимь тронулась – прозеленели дали; И, спячку долгую с трудом преодолев, Тушканчик выбежал взглянуть на первый сев. Из деревень, бренча, съезжают сохи к нивам; Влекутся бороны, и сосункам пугливым За кроткой матерью не спрятаться никак; Спокойней стригуны: их юношеский шаг Степенен и ленив, а морды, то и дело, К телеге, где овес, склоняются несмело… Вот пашня рыхлая. И каждый черный ком Рассыплется в руках, едва его сожмем… Соха налажена. Старик проводит лехи. Севалку поднял сын – не видно ли прорехи; И, осенив крестом широкий белый лоб, Рядно отворотил и семена загреб.

IX. «В сизые волны речные юноши, сбросив одежды…»

В сизые волны речные юноши, сбросив одежды И долгогривых коней метким прыжком оседлав, Бойко вступают. Храпят боязливо добрые кони, В брызгах и плесках зыбей мерно копыта взнося. Там, где студеней бегут родников потаенные струи, Прянули юноши вдруг, рядом с конями плывут; Снова и снова взлетают на скользкие зыбкие спины, С кликом победы лучам стройные кажут тела. Этот, – могучий плечами, раскинувши смуглые руки, Ржанью коней подражал, – тот, – горделивый нарцисс, – Нежной рукой подбочась, заслушался песни далекой, Рокота первой тоски зорких и ласковых дев.