Читать «Театр теней: Фантастические рассказы» онлайн - страница 132

Могут иметь значение и всякие пустяки, мелкие, бытовые, вроде бы не имеющие прямого отношения к делу,— допустим, привычка сидеть на стуле, а не на земле и есть ножом и вилкой, а не руками. Или, скажем, похабные анекдоты, и более приемлемое на вкус спиртное, и тростниковая дудка лучшего качества. Потому что любая самая мелкая черточка затрагивает определенные принципы: улучшенная технология варки пива может подсказать путь к производству химических веществ, имеющих военное применение; извращенный ум, сочиняющий похабщину, можно приспособить к еще более пагубным пропагандистским целям; и даже знания, нужные для совершенствования музыкальных инструментов, можно применить для изготовления иных инструментов — уже не музыкальных, а смертельно опасных для жизни.

Не исключено, что именно такие «пустяки» способны привести к экономическим трудностям, чреватым войной, или привить какому-то народу чувства превосходства, нетерпимости и неуязвимости — те самые чувства, что могут направить его на тропу войны. И если мы наладили контроль за факторами, провоцирующими подобные «пустяки», мы получаем способность точно предвидеть момент вооруженного столкновения. И те же самые каждодневные, само собой разумеющиеся факторы и обстоятельства — плюс миллион, если не больше, других — определяют, какая из сторон, если уж война началась, одержит победу.

А разобравшись в этом, можно составить шкалу весомости всех факторов по отдельности, хотя их вес, как в карточной игре, будет то повышаться, то понижаться в зависимости от того, как легли карты в комбинации.

Шелдон встал и принялся мерить каморку шагами — три шага в одну сторону, три в другую.

Предположим затем, говорил он себе, что мы придумали игру — игру в войну, где все факторы, имеющие отношение к ней, представлены фигурками или фишками переменного достоинства. Предположим, что мы решили играть, вместо того чтобы воевать. Предположим, что такая игра способна решить, какая из сторон в случае войны одержит верх.

Далее предположим, что мы следим за развитием цивилизаций и за возникновением факторов, которые в конце концов приведут к войне. Предположим, мы обретаем возможность безошибочно судить, что, если развитие определенных факторов продолжится, война неизбежно вспыхнет через пять или через десять лет. А коли так, мы обретаем и способность отвратить войну, прежде чем она вспыхнет. Мы же видим опасные признаки и вычислили срок кризиса. И когда этот срок настает, мы не воюем, а затеваем игру.

Только, прервал себя Шелдон, все равно ничего не получится.

Мы можем сыграть и выяснить, чем кончится война, но что бы мы ни выяснили, факторы, ведущие к войне, никуда не делись, да и точка кризиса не переместилась. Мы оказались вновь там же, где и были; мы не добились ровным счетом ничего. Игра, пусть она и выявит потенциального победителя, не снизит экономических трудностей, даже не поколеблет их и кризиса не устранит.